Майгулль Аксельссон - Лед и вода, вода и лед

Сюсанна поворачивается лицом к солнцу и закрывает глаза, наслаждаясь грохотом моторов и ледяной крупорушки «Одина», как раньше наслаждалась тишиной в своей каюте. Так вот куда она шла все это время. Вот о чем мечтала. Об упоении — взламывать лед, разбивать вдребезги безмолвие Арктики, оставляя за собой рану в ландшафте, который годами пребывал нетронутым и нерушимым. От этой мысли она улыбается. Ну, может, не совсем так. Но что-то в таком духе.

Когда она снова открывает глаза, то взгляд цепляется за желтоватое пятнышко на льду. Спустя мгновение она понимает, что это белый медведь. Первый в ее жизни белый медведь! Она поднимает и наводит бинокль. Медведь застыл с открытой пастью, чуть в стороне, неподвижно, как чучело в музее, и смотрит на ледокол, прежде чем очень медленно подняться на задние лапы.

Он смотрит не отрываясь на Сюсанну, а Сюсанна на него.

Спустя минуту палуба снова полна народа, щелкают фотоаппараты, все толпятся у борта, говорят и смеются. Медведь подошел, вперевалку и косолапя, к самому носу, но потом остановился и снова поднялся на задние лапы и теперь стоит совершенно прямо и внимательно смотрит.

— Смотрите, самец!

— Видно, молодой еще.

— Молодые самцы — самое страшное. По-настоящему опасно для жизни. Вот на Шпицбергене…

— Да. Наверняка самец, молодой и глупый и чересчур смелый.

— Хотя бывают и самки со сформировавшимся пенисом.

— Почему?

— Химия, наверное. Все это попадает сюда.

— Он что, нам угрожает? Он поэтому встал на задние лапы?

— Нет. Просто смотрит. Угрожая, они боком поворачиваются.

— И выгибают спину.

— А он этого не делает. Не понимает, что «Один» больше…

— Откуда вы знаете?

— Они так устроены. Им нечего бояться, никаких природных врагов.

— Черт, да мы же его сейчас задавим…

— Ничего, сам удерет, когда разглядит как следует.

В тот же момент медведь утрачивает всякий интерес к «Одину», становится на четыре лапы и, потоптавшись, поворачивается спиной и вперевалку уходит прочь.

— Какой симпатичный, — говорит Йон, обращаясь к Сюсанне.

— Да. — Она улыбается в ответ. — Ужасно милый.

Оба умолкают и смотрят вдаль на лед. Медведь внезапно пропал. Никто не понимает, куда он подевался.

— Как у вас дела с картой? — спрашивает Сюсанна.

— Не особо, — отвечает Йон. — Тросы затирает льдами, сложно управлять положением «рыбки».

— Рыбки?

— Локатора.

— Надо же! — удивляется Сюсанна.

Все-таки он выполняет свое обещание и проводит для Сюсанны учебную экскурсию. Сперва они стоят на шканцах и вглядываются в разбитый лед, и видят, как он трет и толкает кабель-тросы, удерживающие «рыбку» в правильном положении глубоко под водой. Йон, крепко схватившись за трос, высовывается и смотрит вниз. Вид у него расстроенный.

— Есть риск, что совсем перетрет, — говорит он.

Сюсанна кивает, но не слушает. Она пристально смотрит на ледяной гребень, остающийся позади, и на низкую, открытую корму. Тут нет даже леерного ограждения. А осадка у судна так велика, что можно с легкостью выйти, поставить ногу на какую-нибудь из этих огромных глыб и ухватиться за нее, а потом осторожно перелезть в сторонку, на нерасколотый лед. И там стоять — она стояла бы там совершенно неподвижно и смотрела бы, как судно исчезает за горизонтом.

А потом? Ну… Судно идет не настолько быстро, чтобы она не смогла его догнать. Разумеется, если только не повстречаешься с белым медведем. Улыбнувшись про себя, она поворачивается к Йону. Тот продолжает говорить, но она не слышала, что он сказал.

— …во всяком случае, на приборах.

Он уходит. Ага. Значит, сейчас они пойдут в его лабораторию-контейнер и посмотрят на эти приборы. Сунув руки в карманы, она идет следом.

Картинки еще не готовы. Пока что на экране только цифры и черточки, цифры и черточки, кажущиеся Сюсанне абсолютно непостижимыми. Кто-то из докторантов Йона пытается объяснить, но на совершенно непонятном языке. Чирп? Сонар? Многолучевой эхолот? Она тем не менее кивает, изображая полное согласие, прежде чем Йон не вмешивается. Он включил другой компьютер.

— Идите сюда, Сюсанна, — говорит он. — Вот тут можно посмотреть, как они будут выглядеть…

Картинка как будто из компьютерной игры. Ярко-желтые горы. Ядовито-зеленые долины. Пронзительно-красные горные хребты.

— Что это?

— Один залив в стокгольмских шхерах, — объясняет Йон, не сводя глаз с картинки. Сюсанна стоит у него за спиной, так близко, что ощущает тепло его тела. Она склонила голову набок и старается не выдать разочарования. Картинки показывают скрытую реальность, но совсем не ту, какая ей представлялась. Это не фотографии, а просто компьютерный рисунок. Ни растений, ни подводных существ, ни затонувшей Атлантиды.