Никколо Амманити - Да будет праздник

“Завтра… я поищу себе… нового агента… и пошлю крепкий мейл… “Мартинелли”.

Колизей стал ближе. Он походил на огромный панеттоне с подсветкой.

Фабрицио был измучен, но, собрав последние силы, ускорил шаг.

“Ухожу от “Мартинелли”.

Вдруг стало нечем дышать, а ледяной коготь вонзился в сердце.

“О боже…”

Он поднял глаза к небу, протянул руку, словно пытаясь за что-то ухватиться, запнулся, и тротуар вдруг поднялся и стремительно обрушился на него, ударив в скулу.

Он чувствовал, что лежит на земле и теряет сознание. Боль охватила левую руку. Его вывернуло, кисло-алкогольная блевота растеклась пятном по луже.

“Инфаркт”.

Голова превратилась в пылающее ядро. В ушах гудел реактор. Колизей, улица, фонари, струи дождя закружились как в карусели, слившись в одну светящуюся ленту.

Фабрицио попытался встать, но ноги не держали его, и он снова упал. Тогда он пополз по асфальту в сторону проезжей части. Машины проезжали мимо, даже не замедляя хода. Он поднял руку и простонал:

– На помощь! На помощь! Прошу вас… Помогите!

Фабрицио Чиба, автор мирового бестселлера “Львиный ров”, ведущий популярной программы “Преступление и наказание”, третий по счету в рейтинге самых сексуальных мужчин Италии согласно еженедельнику Yes, понял, что никто так и не остановится и он умрет, захлебнувшись блевотой, у ограды Императорских форумов. Он увидел фото своего тела, распластанного на земле. На фоне римских развалин.

“Это будет во всех газетах. И что напишут? Как Дженис Джоплин”.

Рука бессильно упала на асфальт. Он лежал, спрашивая себя, почему – почему все это выпало именно на его долю.

“Я ничего плохого не сделал”.

Все расплывалось. Остались только фиолетовые точки.

Фабрицио опустил голову на асфальт и закрыл глаза.

Супруги Монета лежали на кровати. Гроза за окном начала стихать.

Саверио поглядел на жену. Она спала, повернувшись к нему спиной, в маске на глазах.

Сразу после оргазма Серена сказала, что любит его. Только верить этому не следовало. Серена коварна, как скорпион. Чтобы услышать эти слова, ему пришлось брать ее силой.

“Но в итоге она и сама получила удовольствие”.

Серена проявила слабость, которая ему дорого станет.

“Утром, обдумав вчерашнее, она взбесится. Покажет себя бесчувственной эгоисткой и самодуркой пуще обычного. С нее станется рассказать обо всем отцу”.

Несмотря на это, в нем не было ненависти. Тогда он едва удержался от того, чтобы произнести: “Я тоже. Ты даже не знаешь, как сильно. Больше всего на свете”.

Но теперь, на холодную голову, он чувствовал себя иначе. Это “нет” продолжало вертеться в голове. Прошло время “дохлого таракана”. Метаморфоза завершилась, и ему оставалось только взлететь и исчезнуть.

Он дал Зверям слово и собирался его сдержать. Они принесут Лариту в жертву Сатане и станут самой известной сектой в мире. Саверио Монета всем покажет, какой он недоумок.

Полиция их вычислит. Это как пить дать. Идея провести остаток жизни за решеткой вселяла в него ужас. В тюрьме полно выродков. Убийцы, мафиози, всякие психопаты.

Конечно, если он войдет в тюрьму как Мантос, повелитель Зла, злодей, обезглавивший певицу Лариту и искупавшийся в ее крови, может, его будут побаиваться. И оставят в покое.

“Может… А может, и нет… Может, они все там фанаты Лариты. И прикончат меня, как беднягу Джеффри Дамера” [9].

Тюремная перспектива заманчивой не казалась.

“Разве что…”

Он улыбнулся в темноте. Есть выход.

Мантос встал с постели. Открыл шкаф. Достал черный спортивный костюм, который купил когда-то, думая заняться джоггингом, да так и не начал. Натянул штаны и кофту и надел капюшон. Уже выходя из комнаты, он услышал бурчание Серены: – Ты куда?

– Спи.

– Вам помочь?

“…Что? ”

– Вы слышите меня? Слышите?

“…Что? Кого?”

– Что с вами?

“Голос. Женский”.

Фабрицио Чиба с усилием приоткрыл глаза.

– Мне плохо… Помогите… Прошу вас. – Он коснулся лодыжки стоящей над ним темной фигуры.

– О боже, да вы… Вы же писатель… Ну конечно, вы Фабрицио Чиба! Что вы делаете тут на земле? Как удивительно встретить вас вживую.

– Да… Чиба… Это я… Я Фабрицио Чиба! Прошу вас, помогите мне, отвезите…

– В больницу?

Хотя в голове помутнело, Фабрицио все же успел сообразить, что, окажись он в больнице, эту новость растрезвонят все газеты. И напишут, что он был в состоянии алкогольного опьянения или того хуже.