Андрей Никулин - Я - АЛКАШ

- У меня прав нет, - по инерции ответил я, а сам прекрасно понял, что жить мне осталось столько, сколько времени займёт оформление и дальнейшее обналичивание кредита.

- Херня, права не проблема! – и Малой хлопнул меня по плечу. - Только вот, пить завязывай! Делюгу сделаем, и тогда можно будет и гульнуть!

- Дело сделаем и вы меня вальнёте где-нибудь в глухом подмосковном лесочке, - криво усмехнулся я.

- Хотели бы вальнуть, давно бы вальнули, - вмешался Нервный. - Ты хоть и алкаш, но башка у тебя варит. Если в Москве всё прокатит, то мы с тобой ещё что-нибудь замутим.

Потом братки ушли на кухню и стали там о чём-то разговаривать в полголоса. Я включил телевизор, и не хрена не понимая сюжета и, не разбирая слов, стал смотреть какую-то жизнерадостную советскую комедию.

- Короче, мы отваливаем. Сиди тихо, захочешь жрать, посмотри в холодильнике, - и бандюки стали отпирать входную дверь.

- Слышь, пацаны, - я очнулся и встал с кресла, - а у меня сегодня День рождения. Можно я выпью чего-нибудь, а?

- Пиздишь, - усмехнулся Малой.

- Посмотрите в паспорте, он же у вас, - уже давно документ, подтверждающий мою ничтожную личность, находился у братков.

- Хм, точно! – Нервный достал из кармана куртки мой паспорт. - Ладно, возьми там, в баре бутылку, только не нажирайся, а то точно отпиздим!

Как там называется, когда заложники и бандиты уже не видят друг в друге врагов, и у них возникает подобие взаимной симпатии? «Стокгольмский синдром», так, по-моему? Доказано, что этот синдром не является психологическим парадоксом, не расстройством, а скорее нормальной реакцией человека на сильно травмирующее психику событие. Как раз мой случай, не находите?

Когда братки ушли и тщательно заперли за собой входную дверь, я подошёл к ней, внимательно осмотрел и понял, что наружу без ключей не выйти. А разве могло быть иначе?

Из бара я взял литровую бутылку водки «Финляндия»: « А хер ли?! – подумал я, - я им ещё нужен, и не хрена до Москвы они со мной не сделают! Ну, ёбнут разок раз по печени, привыкать что ли?». Потом прошёл на кухню и открыл холодильник. Кроме упаковок баночного пива, пачки сливочного масла и бутылки кетчупа там ничего не было. Хотел было взять банку пива, но решил, что всё-таки это будет перебор. Я стал поочерёдно открывать дверки в отделениях кухонного гарнитура, чего там только не было! Коробки со всевозможными консервами, импортными макаронами и другой разнообразной бакалеей. Упаковки «сникерсов», «марсов», короче всё, чем торговали коммерсанты начала 90-ых в своих затрапезных ларьках. Братки явно крышывали торгашей своего маленького городка, а все мною обнаруженные продукты были частью оплаты. Хотел взять на закуску банку тушёнки, но не нашёл ни одного ножа, видно бандиты всё попрятали от греха подольше, пришлось ограничиться шоколадным батончиком. И ладно хоть в раковине нашлась одинокая чашка, другой посуды не наблюдалось.

Я вошёл в комнату, уселся в кресло, переключил телевизионный канал, свернул крышечку с бутылки и сделал глоток прямо из горлышка. Водка была тёплой, но охлаждать было некогда, да и незачем. Через минуту от выпитого бросило в пот, я стянул с себя свитер и остался в чёрной майке-борцовке. Потом немного посидев, решил снять и джинсы, но увидав на своих бёдрах следы ожога утюгом, вспомнил события трёхмесячной давности и натянул «ливайсы» обратно: «Пидорасы, я ещё вам этот утюжок припомню! – пронеслось в уже замутнённой голове.

Минут через десять я выпил ещё, но уже налив в чашку, и закусил приторносладким «марсом». Конечно же захотелось курить, я достал всё из того же бара пачку «Кэмэл» и стал дымить прямо в комнате. «Надо бы всё-таки хоть форточку открыть, - лениво подумал я, - а то жарко, да и дышать не чем». Встал и подошёл к окну. На удивление решёток на нём не обнаружил, правда этаж был второй, но прямо под окном комнаты находилась бетонная плита, служащая навесом над крыльцом подъезда. Как таковой форточки не было, и я открыл одну створку окна.

Вы не подумайте, что я вас просто так от нечего делать утомляю всеми этими подробностями. В дальнейшем все эти мелочи будут иметь значение.

Я стоял у открытого окна и курил. Осень в тот год выдалась холодной, первый снег, по традиции выпавший на Покров так и не растаял, вот и тогда, 13 октября, с неба падали мелкие снежинки и раздувались по земле несильным, но противным холодным ветром. «Да, Андрей Георгиевич, оригинально ты встречаешь свой День рождения, ничего не скажешь, - усмехнулся я, - хрен знает, за сколько сот километров от дома, на бандитской хазе и с довольно смутными перспективами на дальнейшую жизнь!». Я выбросил окурок в окно, налил в чашку водки и плюхнулся в кресло.