Никколо Амманити - Грязь

«Микеле, не хочешь нам помочь?»

Микеле замер на пороге террасы.

«Сейчас, ма!»

«И скажи дедушке, чтобы он вернулся в комнату. Его хватит удар, если он будет все время там сидеть. Зачем тебе бинокль?»

Микеле на секунду задумался.

Может, пора сказать маме правду?

«Мы смотрим салют».

Он вышел на террасу. Женщина все еще была в окне напротив. Он протянул бинокль деду, и тот сразу в него уставился.

«Эх, Микеле, Микеле! Вот это телка!» — произнес он довольным голосом.

Да, это настоящее мужское занятие!

Массимо Руссо по прозвищу Рыбий Скелет ехал на своем красном мотоцикле «морини-350» по виадуку улицы Франции.

То есть ехал — это громко сказано. Скорее, полз.

Не спеша продвигался среди праздничной суеты.

Он был задумчив.

Пора наконец взяться за ум, хорошенько все обдумать и сменить наконец образ жизни. Начинается новый год, и мне пора начать новую жизнь, надо стать совсем другим человеком. Собраться с духом, отделаться от старых привычек. Пора стать серьезным. Сколько времени я уже не могу сдать экзамен?

Это был один из тех вопросов, которых он старался себе не задавать. Но сегодня был особенный день. Последний день года. Скорее, не праздник, а время подводить итоги прожитой жизни.

Да уж достаточно давно. Сколько времени прошло с тех пор? Восемь или девять месяцев. Но теперь все, довольно. Спокойно. В феврале сдаю экзамен по итальянской литературе. В апреле — по новой истории, и в июне получаю поздравления… Все изменится. Богом клянусь, изменится. Может, даже закончу учиться года через два.

Итак, он начнет с завтрашнего дня, с первого января.

Утром — душ. В комнате наводим порядок. Долой телефон. Долой телевизор. Больше никакой хрени. Никакой травки. Никаких посиделок в баре. Никаких поездок на мотоцикле в Ареццо с Кристианом. Садимся за учебники. Три часа с утра и три часа — вечером.

Решено.

Кальвинист хренов.

И потом, когда целый день ни фига не делаешь, состояние отвратительное. Мне надо чем-то заняться, а то так и не удастся оценить все прелести жизни, — подумал он в припадке откровенности и самоанализа, внезапно охватившем его.

Потом в нем зародилось вполне закономерное сомнение.

Это все я придумал, потому что выкурил на пару с братцем Андреа косяк, огромный, как сицилийская вафельная трубочка. Когда трава перестанет действовать, я снова стану прежним Рыбьим Скелетом. Ленивым пофигистом и любителем травки.

Поглощенный этими судьбоносными размышлениями, он не заметил, как с ним поравнялся старый голубой автобус с номером NA. Из его окошек свисали флаги футбольного клуба Нола.

Автобус был набит чокнутыми болельщиками. Они свистели, орали, шумели как ненормальные.

Автобус оттеснял его к встречной полосе.

Рыбий Скелет подался в сторону и принялся сигналить.

Смотрите, куда прете, придурки! Дайте проехать!

Обогнать автобус он не мог: на дороге не было места, пришлось резко затормозить, чтобы не врезаться в ограждение.

Потом он снова рванул за автобусом, по узкой боковой полоске дороги.

Он пристроился к нему сбоку. Прямо напротив кабины водителя. И поскольку он не привык спускать такое с рук, делать вид, что ничего не случилось, он заорал:

«Какого хрена! Валите назад на свой юг, раз ездить не умеете!»

Он подумал, хорошо ли они расслышали? Может, ветер дует в другую сторону? Тогда, чтобы пояснить, он вытянул руку и показал им рожки.

Придумывал и проделывал все это он очень медленно, поскольку та трава, которую он выкурил, была по-настоящему убойная.

Окошко водителя опустилось.

Они слышали. Они слышали, пидоры.

Рыбий Скелет был готов к перебранке с водителем, который сказал бы ему что-нибудь малоприятное о его персоне, в общем, обругал бы, но вместо этого он лишь увидел, как из окна высунулась огромная ручища, которая что-то держала.

Это что, сигарета?

Окурок полетел в него и приземлился прямо у него между ног, на сиденье мотоцикла.

Ишь ты, снайпер!

Он хотел посмотреть, куда упал окурок, но из-за шлема не смог. Тогда он попытался нащупать его, но перчатка была слишком толстой.

А потом раздался взрыв.

Ужасный.

Сердце чуть не выскочило у него из груди. На мгновение он потерял контроль над мотоциклом, и тот опасно наклонился. Он едва не врезался в чью-то машину, однако, чертыхаясь сквозь зубы, сумел выровнять мотоцикл.

Они запустили в меня петарду! Эти сукины дети запустили в меня петарду! Охренеть!