Коллектив Авторов - Эта гиблая жизнь

– Аня после смерти своих мужиков здесь дом купила и меня с собой забрала. Я тут рядом, у сестры двоюродной живу. Она одинокая и я тоже... В той комнате, где вы живете, Аня расставила вещи Ванюшки. Иногда стоит там подолгу и плачет... Ну вот и рассказала я вам все, а теперь пойду домой.

Порецкая тяжело встала, опираясь руками на стол, и ушла, медленно ступая, словно бы через силу... Светлов долго сидел за столом, уткнувшись лицом в сжатые кулаки. В голове все еще звучал голос пожилой женщины, ее рассказ о том, как топили людей... Ребенка!.. Ярость мутила разум. Он залпом выпил остатки кваса и выскочил на улицу.

У ворот дежурил незнакомый охранник. Павел подошел и попросил закурить. Парень молча взглянул на его побледневшее лицо и протянул пачку. Трясущиеся руки оперативника никак не могли зажечь спичку. Охранник забрал коробок и помог закурить. Спросил:

– С Ниной Васильевной говорили? Светлов кивнул, и охранник продолжил:

– Она сама не своя ушла, даже не попрощалась... Меня Игорем зовут.

– А я Павел. Ты давно с Иноземцевой знаком?

– Давно. Лет двадцать уж будет. Я на нее еще парнишкой заглядывался, только она уже замужем была.

– Как получилось, что она вас собрала всех вместе? Ведь, как я понял, отряд у вас большой?

– Большой! Но здесь не все, еще и по деревням есть. В каждой деревне, в каждом поселке человек пять-десять найдется. А получилось, я даже и не знаю, как сказать...

Он задумался. Павел не торопил, только нервно затягивался сигаретой, пытаясь успокоиться... Наконец охранник сказал:

– Когда Анна Николаевна своих потеряла йот милиции отворот получила, многие в деревне думали, что она руки на себя наложит. Наверное, так бы и случилось, но как я слышал, как-то раз возвращалась она от родителей уже вечером на машине. На обочине дороги увидела плачущую девчонку в изодранном платье. Остановилась, в машину посадила и к себе привезла. Еще в тот, деревенский, дом... С этого все и началось. Стала она вокруг себя людей, обиженных черными и милицией, собирать... В начале-то так, мелочевка была – колеса резали, ветровые стекла били, черным «темную» устраивали... Самое интересное, что после этого менты сразу засуетились! По вечерам дежурить стали там, где черные жили. Мы выяснили, что это Коломейцев приказал... Анна Николаевна очень хотела тех черных поймать, что ее сына и мужа убили, но они как сквозь землю провалились. И Мансур из города скрылся. Иначе мы бы еще тогда посчитались. Серега Порецкий ей очень подробно всех описал!

Игорь достал сигарету и закурил:

– А дальше – больше! Тут Юрка Горин с Афгана вернулся... Менты его уделали крепко. С этого и переворот пошел. Когда из больницы выписался, он со злости ментам в дежурку бутылку с бензином кинул. Они дрыхли, как сурки! Пока пожарная приехала, их дежурка выгорела дотла. Менты со второго этажа в подштанниках выскакивали... Зрелище было!.. Коломейцев быстро сообразил, чьих рук это дело. Да только Юрки в городе уже не было. А мать ментам сказала, что он в санаторий накануне уехал, а адреса не оставил.

Менты умылись и ушли ни с чем. Горин в это время уже находился у Анны Николаевны. Когда он ментам бутылку кидал, она видела. Оказывается, она каждый вечер следила за милицией – не появится ли кто из черных. Они ведь в нашем «клоповнике» частые гости были. Иноземцева перехватила Юрку по дороге. К его матери заехали, договорились, что ментам говорить. Потом Юрку к себе увезла. Это всего полтора года назад было... Как и что она там сделала, не знаю. Да только Горин через месяц домой приехал с бумагами на руках, что был в санатории. И документы прибытия оформлены надень раньше поджога. Коломейцеву пришлось отказаться от своей версии. Хотя ребята говорили, что он в санаторий звонил. Да там подтвердили! А Валерию Евгеньевичу очень хотелось засадить Горина! Юрка его куском говна принародно обозвал в больнице и выгнал из хирургического отделения. Коломейцев тогда приезжал к нему убедить подписать бумагу, что его по дороге избили гражданские, а вовсе не милиционеры...

Игорь замолчал и предложил:

– Пойдем попьем, а то в горле пересохло.

Поднялись в дом, зашли на кухню. Охранник явно знал, где что лежит. Он уверенно подошел к холодильнику и вытащил трехлитровую банку с квасом. Из шкафчика взял пару кружек. Светлов спросил:

– Ты часто здесь бываешь? Смотрю, ориентируешься хорошо...

– Часто. У Анны Николаевны дом всегда открыт для нас. Здесь полно добра, только никто из нас у нее и копейки без разрешения не возьмет. Знаешь, как она вкалывала, чтобы все это заиметь? У нее голова варит получше, чем у нашего мэра. А чужих мы сюда не пускаем...