Джеймс Миченер - Роман

Вас может заинтересовать, как я приобрела такого клиента. Его первая книга не имела успеха, от нее отказались один за другим два агента, позже они кусали себе локти, когда одна из последующих книг принесла Йодеру успех. Прочтя „Изгнанного“, я поняла, что это великолепно. Я всегда хотела работать с писателем именно такого уровня. Через неделю я узнала, что его оставил очередной агент. Нет, я не назову его имени. Я сразу же позвонила Йодеру и сказала: „Мистер Йодер, вы — настоящий писатель. „Изгнанный“ — великолепный роман. Я хочу стать вашим агентом. У вас великое будущее“.»

Следующий абзац принадлежал уже самой журналистке: «Ни редактор, ни агент мистера Йодера не пожелали говорить о его финансовых успехах, но знакомые с книгоиздательским бизнесом люди заверили меня, что Йодер приносит шестьдесят процентов прибыли агентству мисс Крейн. Она рассказала мне следующее: „Когда я звоню ему, чтобы обсудить дела, он сразу со всем соглашается — на это уходит максимум две минуты. Но он вовсе не прост. Потом он соединяет меня со своей женой, Эммой, и она часами допрашивает о всех подробностях дела. Могу сказать вам, что во внимании Эммы все: ферма, контракты на книги, банковские счета и сам Йодер, кстати. Вчера я сказала своему помощнику: „Твоя задача — не огорчать мистера Йодера, а еще лучше — миссис Йодер““.»

Меня не обидело то, что рассказали про меня мои «златокрылые ангелы». Но, раз уж они описали меня таким маленьким, смею высказаться, что ростом я не ниже миссис Мармелл и уж как минимум выше мисс Крейн.

Работа над книгой постепенно продвигалась к концу. Зимой еженедельно я твердил Эмме: «Книгу пока даже не сдали в печать. А еще предстоит считывать гранки. И надо отослать экземпляр для публикации в Германию. Не представляю, как они собираются уложиться в график». Она отвечала: «В издательстве полным-полно квалифицированных людей. Это их проблемы». А в конце апреля она вернулась с почты с объемистым пакетом, и в нем было доказательство того, что книга не стоит на месте. Это был макет обложки — зеленые луга и немецкий готический шрифт заглавия. Обложка показалась нам с Эммой идеальной: «Они все сделали верно. И с первой попытки. Просто чудо!»

Регулярные звонки от моих двух «ангелов» продолжались. Миссис Мармелл информировала меня о процессе редактирования и публикации, мисс Крейн — о финансовых делах. Сообщили, что над картами «Немецкой Пенсильвании», которые поместят в конец книги, работает известный Жан Поль Трембле, он пришлет свои эскизы через неделю. Были сделаны запросы в книжные магазины — сколько специальных пятидесятидолларовых экземпляров с автографами они готовы будут продать. Их ответы внушали большие надежды. Оказалось, что общая сумма таких экземпляров достигает двух тысяч.

Услышав эту новость, я не удержался:

— Я сказал вам, что подпишу только тысячу. Знаете ли вы, какая это работа?! Убийственная! Я просто не выдержу! Шутка ли — две тысячи!

— Хорошо, мы согласимся на одну тысячу, — смирилась миссис Мармелл. Однако спустя несколько дней она сообщила тревожные новости: — Кто-то из наших агентов, не спросив меня, пообещал большому книжному магазину в Сент-Луисе, что вы будете рады подписать специальное упакованное подарочное издание ценой семьдесят пять долларов. Мы подсчитали, что это будет еще около тысячи.

— Скажите им, что обещание аннулируется. Я не смогу подписать столько…

— Мистер Йодер, не знаю, как такое могло произойти, но это случилось, и заказы отменить нельзя.

— Это ваши проблемы, — отрезал я. — Я тут напрягаю свои мозги, чтобы довести эту рукопись до ума, переписывая целые абзацы. Поправки на каждой странице. А вы прерываете меня, чтобы поведать об ошибках одного из ваших агентов.

— Что-нибудь придумаем, — сказала она примиряюще.

— Я подпишу еще пятьсот. Но это все, — смягчился я.

— Спасибо, может, им этого будет достаточно.

Звонки мисс Крейн были иного характера — она вела дела так, словно книга уже в печати. И, когда Эмма передавала мне смысл ее звонков, меня била дрожь.

— Они думают, что если я представил рукопись в октябре 1990 года, то в октябре 1991-го — voila — и книга готова! Имеет ли она представление о том, что я в поте лица тружусь в промежутке между этими двумя датами, сидя как пришитый за машинкой?

Это сравнение не было преувеличением, так как изо дня в день я сидел за своей машинкой в ужасно неудобном положении. Я пробовал подложить в кресло мягкие подушки, но, хотя это и слегка помогло, меня все время преследовало неприятное чувство, что они, подушки, заглатывают меня, что кресло было моим хозяином, а не я его, и я отказался от подушек. Я предпочитал жесткое сиденье, и, чтобы не затекали суставы, мне все время приходилось двигаться.