Николай Климонович - Цветы дальних мест

да и собачка ли это? что-то в ней не собачье… все вроде бы на месте: и шерсть волнистая, на лапах носочки белые… но какая-то она по-человечьи веселая, доверчивая, детски смышленая… а главное — очень он боится ее потерять…

идут рядом…

она иногда подпрыгивает, тычется ему в ладонь мокрой мордой, он даже останавливается от нежности… глаза опускает: она смотрит на него и смеется…

собака, а смеется…

между тем вокруг не теплая летняя дачная улица, а совсем пусто… только сырая жухлая трава, неба не видно, воздух прогорклый, затхлый… рытвины какие-то, воронки… и наползает туман нехорошего, тусклого, тоскливого цвета…

в некоторых рытвинах видна мутная жижа… валяются консервные банки…

спутница его все чаще задирает морду, но уж не смеется, глаза жалобные, человеческие…

он хочет ей объяснить, что никогда ее не бросит, что она не должна ничего бояться, пока он есть у нее и может ее защитить…

он наклоняется к ней, открывает рот, чтобы шепнуть, но их разъединяют хлестко машущие ветвями кусты…

он бросается в одну сторону, в другую, зовет ее, ветви хлещут его… оказывается в каком-то с изрытыми берегами замусоренном русле… русло расширяется… видны какие-то впадины, пещеры, гроты… повсюду сидят люди… на корточках, прямо на земле…

перед всеми бутылки или кружки с пивом… на газетах — убогая пища… и каждый ухмыляется, глядя на него, качает головой, и обгладывает куски вяленой рыбы, и что-то шепчет другому, кивая на него головой…

и всем он неприятен, это сразу видно, всем смешон, всем досадно оттого, что он здесь…

и видит он вдруг: и здесь, и там сидят такие, как его, собачонки…

он смотрит направо: повсюду рыжие собачонки…

смотрит налево… волнистые, черноволосые, на него не глядят, а умильно ждут от этих мужиков подачки… бродяжки, бродяжки…

он делает шаг к одной, нагибается… к нему повертывает лицо маленькая девочка… делает знак: подожди… потом что-то важно и взросло втолковывает группке пьяниц…

чувство жалости к себе, чувство потери так остро, что он отворачивается…

и вдруг — в его руке оказывается ее детская ручонка…

такой прилив радости, такое облегчение… он быстро ведет ее за руку прочь, понимая уже, что это Машка, его дочка… ведет прочь… безмерная радость, счастье заполняют его существо… а вокруг нарастает ропот…

он ведет ее… по сторонам мужчины вскакивают на ноги… протягивают к ним руки… кричат что-то угрожающее, побросав свое угощение…

он втягивает голову в плечи… он чувствует себя готовым на любое унижение… только б не отняли у него ее, только б позволили с ней уйти…

недовольство вокруг растет… он чувствует опасность, но не чувствует страха…

он смотрит на свою девочку и целует ей влажную ладошку, й это, конечно, не Машка, а кто-то другой, девушка, влечение к которой все острее… только б уйти, только б уйти…

и виснут какие-то облака над ним… и делается душно…

и только ее рука в его руке… только ее рука…

И снилось,

жарко, надрывно:

с ним подходит она к постели…

в своей комнате, в родительской квартире, к своей постели…

отбрасывает покрывало… а он нетерпелив, он смотрит на нее жадно, и ей хорошо…

она наклоняется поправить постель и видит — все одеяло утыкано мелкими торчащими острыми иголками… кто ж это колдует? — думает она… кто ж это колдует?..

откуда эта мысль о колдовстве?.. от самой этой мысли ей делается страшно…

а он ждет, она чувствует, с каким нетерпением он ждет…

она принимается вынимать иголки, то и дело укалывается, торопится… чувствует — одна впивается ей в руку…

она вытягивает, выковыривает иголку из ладони, а на постель капает кровь… и рука в крови… и страшно от мысли, что иголка уходит внутрь, что она попадет в вену, потом в сердце…

и чувствует: холодная иголка крадется уж где-то внутри… в плече, в груди, в шее…

она трясет рукой, горло колет, а кровь бордово расплывается по простыне…

она пытается откашляться, но колет еще пуще… и вздохнуть нельзя… от этих уколов она корчится, задыхается, и чувство такое, точно горло засыпано горячим песком…

кто ж это колдует? — в ужасе думает она…

кто ж это колдует?..

И снилось,

тягучее, точно в лодке, подхваченной тихим течением, баюкающе:

дивным утром он идет по берегу к морю… утопая по щиколотку… в бархатном песке…

дивным утром шум моря слышен издалека… укачивающий шум… и щедро светит солнце…

теплое солнце… теплый песок… рядом море… сейчас он плеснет на лицо прохладную соленую воду…