Юрий Зверев - Размышления о жизни и счастье

Простите, но не заставляйте меня соблюдать приличие, то есть врать молчанием. Когда человек пишет — это тоже чудо, это тоже — от Бога.

Ю.З.

Февраль, 2002 г.

Мне всегда казалось, что высшим достижением человечества должна стать гармония между реальной жизнью и жизнью духа. Под реальной жизнью я понимал каждодневную деятельность человека со всеми его ошибками, соблазнами и достижениями. Жизнью духа я называл наше стремление к совершенству; не к Богу (о нём я, атеист, не слишком задумывался), а к нравственному совершенству, которое помогло бы человеку жить честнее.

Читая "Розу мира" Даниила Андреева, я вдруг понял, что такая гармония в принципе невозможна. Невозможна потому, что у всех разная реальность: если для одних общественное мнение, деньги, власть является живой реальностью, то для других реальна лишь сфера духа.

В той и другой реальности открывается богатейший мир, который иногда целиком захватывает человека. Из-за этического начала принято считать идеальный мир более совершенным. При этом совсем не обязательно, чтобы на его вершине была религия. Такой вершиной может быть философия, музыка, "сотворение" собственного мира, как в случае Гёте, Мильтона, Булгакова, Толкина и самого Д.Андреева. Создатели собственных миров почти всегда духоборы. Они не согласны с чужой идеологией (религия с её обрядами — тоже идеология), и потому создают свою.

Если автор вершит свой мир не только как литературное достижение, но пытается с его помощью изменить общественное сознание, он иногда становится пророком. Пророков либо сжигают, либо возводят в ранг святых.

В этом, вновь созданном, идеальном мире, как и во вселенной, царит своя гармония. Любые влияния чужых миров её нарушают. Различные религии непримиримы, ибо каждая считает, что именно она владеет истиной.

Но я не хочу говорить о религиозных проблемах. Мне хочется поговорить о человеке творческом, живущим в созданном им мире.

Здесь он — царь и Бог. Его окружают милые сердцу образы, он оживляет их, ласкает, наряжает в красивые одежды, рассыпает им комплименты. Не так ли построен мир "Прекрасной дамы" Блока? Он защищает мир своих героев от злых сил, созданных его собственным воображением.

Автор живёт в своей среде и, как бы мистична она ни была, для него она — реальность. Никакие силы не смогут его из неё вырвать.

Впрочем, этого и не нужно делать. И в идеальном мире, как и в материальном, человек создаёт свои ценности, которыми пользуется человечество. Поэтому творец живёт с чувством исключительного долга, владеющего его судьбой. Он ощущает себя ответственным за каждого, кто ступает на порог его мира.

Несколько лет назад я, врач, занимался сначала лечебным, а затем эстрадным гипнозом. Однажды меня пригласили для того, чтобы я загипнотизировал молодую девушку. Это было зачем-то нужно её молодому человеку. Я усыпил её, для наглядности показал ему каталептический мост, потом вывел из глубокого транса с тем, чтобы она во сне могла отвечать на вопросы. Молодой человек стал спрашивать о том, что она видит сейчас в хижине, затерянной где-то в горах Непала. Там, по их словам, живёт пророк буддист, и парень через девушку задавал ему вопросы. Она же рассказывала то, что ей "говорил" тот далёкий пророк.

Для меня эта сцена была бесплатным театром. Я не верил не единому слову этих пророчеств, внутренне смеялся над их "представлением". По окончанию сеанса я вывел девушку из транса и разбудил. Перед уходом спросил, чем они занимаются и на что живут?

"Я — мистик, — отвечал парень совершенно серьёзно, — а живём мы, как буддийские монахи, на подаяния друзей".

Мир, в котором они жили, был для них совершенно реален. Вот что пишет Д. Андреев о Лермонтове: "Лермонтов — мистик по преимуществу. Не мистик поздней, истощившейся культуры, а мистик милостью Божьей; мистик потому, что внутренние его органы — духовное зрение, слух и глубинная память, а также дар созерцания космических панорам и дар постижения человеческих душ — приоткрыты с самого рождения, и через них в сферу сознания просачивается другая реальность: реальность, а не фантастика".

Это именно то, о чём я говорю. Созданный — кем? Творцом? Природой? — мир для нас также реален, как реален идеальный мир человека. И через эту вторичную мистическую реальность, просвечивает реальность Божьего мира, в котором мы живём.

Но что же это получается? Я, атеист, начинаю называть эти покрытые молодой листвой тополя, и эти дома, что видны из моих окон, и серое петербургское небо Божьим миром…