Франсиско Сиониль-Хосе - Два рассказа

— Да, сэр, конечно.

— Ну, вот и хорошо. У меня есть любимый ресторан — японский — в Эрмите. Знаете, на улице Падре Фаура. Его легко найти. Я там буду в воскресенье вечером, часов в семь. Подходит? И я захвачу ваши бумаги — все будет сделано. Ей-богу, нет ничего проще.

— Благодарю вас, сэр, — поспешила согласиться Марина.

Сорок песо! Если самой ничего не есть, то, пожалуй, она может угостить его ужином. Может быть, он влетит и в 80 песо. Тогда еле-еле останется на автобусный билет. А если этой суммой не обойтись, то придется, наверное, получить свое жалованье здесь, в Маниле, если, конечно, удастся.

В субботу и в воскресенье утром Марина совсем не выходила из квартиры троюродной сестры: боялась, что стоит ей ступить за порог, как она снова на что-нибудь потратится. Она наготовила родственникам рисовых пирожков, вычистила кухню, привела в порядок цветы в горшках. Сделала уборку в общей комнате, натерла воском до блеска деревянные полы. Вымыла с мылом темные от грязи кафельные стены. Когда вся семья собралась под вечер, квартира сияла и благоухала. Сестра была довольна и немного смущена тем, что Марине пришлось столько потрудиться. В воскресенье утром Марина еще помогла ей стирать и гладить, а в два часа отправилась в Эрмиту, чтобы заранее посмотреть, где находится японский ресторан.

Найти его оказалось действительно совсем нетрудно. К половине третьего он уже начал пустеть, но там оставалось еще довольно много иностранцев, в основном японцев и европейцев. Было в нем что-то пугающее. Марина поняла, что это очень дорогой ресторан. И сколько тут надо давать на чай? Нет, ей следует быть откровенной с господином Лобо и прямо сказать ему, что у нее пока нет таких денег и она устроит настоящее угощение, когда получит прибавку.

От ресторана Марина прошла в Люнету, как она по старой памяти называла парк имени Рисаля, а оттуда зашла в гостиницу «Манила». Здесь у них был выпускной бал в 1955 году — она любила вспоминать о нем. Ей вспомнилось, как за ней ухаживал будущий муж и как в тот вечер после танцев они впервые пошли в мотель.

Марина любовалась огромным вестибюлем, напоминавшим пещеру или грот, прекрасными резными панелями красного дерева, матово мерцавшим мраморным полом. Казалось преступлением ходить по толстым коврам или сидеть на этих мягких диванах. Она давно не бывала в таком роскошном месте, особенно ее поразили посыльные в белой форме. Отель всем своим изысканным видом свидетельствовал о прогрессе, достигнутом Новым обществом. В кофейном баре у стойки стояла хорошенькая девушка в филиппинском национальном платье, но Марина не могла позволить себе даже чашечку кофе. Она возвратилась в вестибюль и посидела там, наслаждаясь кондиционированной прохладой и разглядывая элегантно одетых посетителей.

В пять часов Марина вышла в парк послушать концерт. Ей впервые привелось слышать, как играет настоящий, живой симфонический оркестр, — оказывается, он звучит совсем не так, как по радио. В половине седьмого она вернулась в японский ресторан.

Начальник отдела Лобо уже был там. Он вырядился в голубые джинсы и цветастую майку, отчего стал еще заметнее выпирающий живот. Редкие волосы были напомажены и прилизаны. От него исходил аромат дорогого одеколона, но, когда он поднимал руку, все забивал запах пота и давно не мытого тела. Вдоль зала тянулась длинная стойка с рыбой, баклажанами, креветками, а позади нее наряженные японцами филиппинцы на глазах у посетителей жарили овощи, куски мяса и цыплячьи крылышки. Кругом стоял острый запах соевого соуса и горячего масла. Приглушенный свет красных бумажных фонариков, освещавших полки со снедью, придавал лицу Лобо какое-то зловещее выражение.

Марина, запинаясь, произнесла давно приготовленные слова:

— Сэр, вы знаете, я всего лишь простой письмоводитель из провинции. У меня с собой только сто песо...

Рука Лобо тяжело опустилась на ее колено и сжала его.

— Моя милая, мы не станем тратить все ваши деньги. Я буду пить только чай и закажу себе сасими — это сырая рыба. Мне вредно много есть. Вот что касается любви... После ужина мы с вами поедем в мотель. Это обойдется не дороже сорока песо...

Марина не могла поверить своим ушам. Значит, верно поговаривали, что этот начальник финансового отдела — бабник и что он частенько пристает к женщинам. Не может быть! Не может быть! Я должна отговорить его, решила она. Тревога и беспокойство сдавили грудь. Она заказала себе бобовые ростки — самое дешевое, что было в меню. Здесь не было ни вилок, ни ложек, и Лобо пытался научить ее есть палочками.