Дебби МАКОМБЕР - СВАТЫ

— Нет.

— Тогда почему ты смотришь на меня так, будто я совершила какое-то серьезное преступление? — Дори склонила голову слегка набок, не понимая тех изменений, которые произошли в нем.

— Ты злишься, потому что я не написал на блок­ноте рядом с детскими именами твое?

— Конечно нет! — Рот Дори открылся от удивле­ния. — Это же сумасшествие.

Гевин же не мог поверить, что такая банальная вещь может обеспокоить ее? Но очевидно, он так считал. Он отпустил ее руку и откинулся на стуле.

— Все женщины одинаковые. Ты хочешь внима­ния. Так?

— Ты не прав!

Она сделала шаг назад, застыв от его резкости. Дори не имела ни малейшего представления о том, как вести себя с Гевином, когда он в таком настро­ении. И, судя по упрямому выражению его лица, не стоило ожидать, что это изменится в скором вре­мени.

Мысли Дори были пророческими. Гевин, каза­лось, замкнулся и был необычайно тих во время по­лета домой на следующее утро. Он не звонил ей в течение следующих дней. На протяжении несколь­ких последних месяцев он звонил ей дважды, а ино­гда и трижды в неделю. А сейчас — молчание. Она не могла лгать самой себе — она ждет его звонка, а это делало ситуацию еще хуже. Ее собственная ре­акция разозлила ее сильнее, чем молчание Гевина. И все же Дори думала, что понимает, почему он не снизывается с ней. Кроме того, она пришла к выводу, что и ей не следует звонить ему. Может, Гевин и ожидал, что Дори сделает это, может, даже хотел этого. Но Дори не желала. Она просто не мог­ла. Гевин боролся со своими чувствами к ней. Он знал: то, что случилось между ними в тот вечер в Сан-Франциско, нельзя списать на шампанское, и это напугало его. Он не мог видеть ее, боялся того, что скажет или сделает. Было куда проще сфабри­ковать обиду в чем-то, обвинить ее.

Утром в пятницу, после недели тишины, Дори сидела за своим столом, уставившись в простран­ство.

— Вы с Гевином встречаетесь в выходные? — спросила Сенди, насмешливо подняв аккуратную бровь.

— Не в эти. — Дори наконец обратила свое вни­мание на страховой полис недвижимости, который лежал перед ней.

— Гевин комментирует еще одну игру?

— Я не знаю, — ответила она, не меняя выраже­ния лица.

— Вы поругались или случилось еще что-то по­добное?

— Или что-то еще, — сухо пробормотала Дори.

— Дори. — Глаза Сенди стали серьезными. — Ты ведь не разрушила эти отношения? Гевин Паркер — идеален для тебя. Что бы там ни случилось, тебе следует все исправить. Эта рыба слишком богата и кра­сива, чтобы просто выбросить ее. Но и вытаскивать ее надо очень аккуратно.

На кончике ее языка вертелось резкое высказы­вание, но Дори проглотила его. Она ни разу не думала о Гевине как о крупной рыбе, и ей не нравил­ся циничный совет подруги, что надо не забывать о риске потери его. С таким подходом их отношений бы просто не существовало. Никто из них не искал ничего продолжительного, по крайней мере вна­чале.

Настроение Дори не улучшилось к тому моменту, когда она добралась до дома. Зайдя внутрь, она уви­дела, что Денни разлегся на диване — его ноги опи­рались на спинку, а голова касалась пола.

— Привет, мам.

— Привет. — Она говорила и снимала шарф, а затем расстегнула пальто и достала из шкафа ве­шалку.

— Ты не спросишь меня о школе?

— Как дела в школе? — В первый раз за прошед­шие годы ей действительно было все равно.

Куда больше ее интересовала долгая горячая ван­на. Это настроение приводило ее в ярость.

— Хорошо.

— Что хорошего? — Дори закрыла дверь шкафа. Денни сменил положение в пространстве, сел на диван и уставился на нее:

— Сама школа. — Он поднял голову и послал ей растерянный взгляд. — Ты больна?

Правда бывает разной. У нее болело сердце, в котором больше не осталось иллюзий, но зато оно было наполнено сомнениями. Она никогда больше не хотела видеть Гевина Паркера, но все же умира­ла от желания услышать хотя бы слово от него. Что угодно. Ее ободрила бы рождественская открытка, визитка, оставленная на пороге, «письмо счастья». Да что угодно!

— Мне немного нездоровится.

— Хочешь, чтобы я сам сделал ужин?

— Да.

Ее готовность позволить Денни делать на кухне что угодно говорила о том, как жалко она себя чув­ствовала. Сан-Франциско, последний раз, когда...

— Ты хочешь, чтобы я готовил сам? — Денни вновь кинул на нее озадаченный взгляд.

— В морозилке должен быть набор для микроволновки. Можешь взять его.

— А ты?

— Я не голодна. — Дори помедлила немного, а затем направилась в свою комнату.