Татьяна Воронцова - Морской змей

Пока Морис и Венсан выбирали вино, Лиза исподтишка разглядывала итальянца. База «Ла Специя», еще один привет из прошлого. Может, выбросить все это из головы и начать жить сегодняшним днем? «Отличный план, детка, но в этой семье все замкнуто на профессиональной деятельности ее мужчин, и если не свыкнешься с этим, можешь забыть о покое». Бунтовщик Венсан предпринял попытку улизнуть в родственную специальность, но до тех пор, пока не потускнеют воспоминания и не ослабнут прежние привязанности, он тоже будет меняться в лице при виде каждого пустяка вроде маленького электронного носителя информации и замирать в скорбной неподвижности, услышав обращенный к себе не–осторожный вопрос.

Время шло, сомелье едва успевал подносить бутылки. Смуглый Рикардо рассказывал Лизе о Южной Италии, где он вырос, она рассказывала ему о России, время от времени Кевин умудрялся разбавлять беседу пошлыми анекдотами, основным собирателем которых, как выяснилось, был милашка Гуго. Франсуаза вспоминала о том, как Венсан учил плавать ее дочь Диану (и научил-таки, хотя девчонка ужасно боялась воды!), как у нее качался один из молочных зубов, и выдернуть его она опять-таки доверила только Венсану.

– Забралась к нему на колени и сама открыла рот, – поделился обидой Кевин. – Моя дочь, вы можете в это поверить? А меня укусила, паршивка.

– Потому что ты орал на нее, урод. Напугал ребенка.

– А ты не орал?

– Эй, эй!.. – примирительно произнес Морис и поднял свой бокал. – Почему бы вам двоим не заткнуться и не выпить, как все нормальные люди?

Заткнулись. Выпили. Но уже через минуту все пошло по-новой.

– Господи, и как только ты можешь есть их, этих гадов морских? – передернулась Франсуаза, глядя на брата, налегающего на морепродукты.

Венсан пожал плечами. И поскольку рот у него был набит крабами, креветками и щупальцами осьминогов, за него ответил Кевин:

– Пусть ест, пока может. Когда-нибудь они съедят его. А что? Я считаю, в этом есть некая высшая справедливость.

Венсан пнул его под столом.

– Успокойся, дорогой, – сказала Лиза. – Скушай мидию.

Кевин поспешил прикрыть рот ладонью.

Сомелье открыл бутылку « Pouilly Fumе ». Чувствуя приятное опьянение, Лиза смотрела на симпатичные, оживленные лица вокруг себя и думала: «Вот я сижу тут, в центре Парижа, со всеми этими иностранцами, и мне хорошо. Почему у себя на родине я не смогла найти всего этого? Найти семью, подругу...» К ее великому огорчению, ей совершенно не хотелось домой. Московские улицы, серое небо – все это было таким далеким, почти нереальным.

Почувствовав, что в помещении становится жарко, Морис снял пиджак и, продолжая болтать с Рикардо, повесил на спинку стула. Скорее всего он сделал это машинально, не задумываясь о том, какое впечатление произведет тем самым на окружающих. Лиза как раз собиралась задать Франсуазе какой-то вопрос о молочных зубах, но увидела ее лицо и запнулась. Молча проследила за ее взглядом.

– О! – спохватился Морис. – Прошу прощения.

И через минуту был уже снова в пиджаке. Но короткий рукав рубашки позволил всем, и Лизе в том числе, хорошо рассмотреть побелевшие от времени глянцевитые ленты шрамов, уродующих его руки от запястий до локтей.

В первую очередь Лиза подумала о черной – кожа с металлом – змее, с которой чуть было не познакомилась по собственной глупости на Корфу. Но тут же поняла: нет. Эта штука не могла оставить таких следов. Вон Венсан полоснул себя по руке – и что же? Еще пара недель, и об этом можно будет забыть навсегда. И в следующую минуту пришло новое понимание: ожоги, вот что это такое. Следы прикосновения к коже раскаленного металла... боже, боже! Как там сказала Франсуаза: бедное человечество!

Что-то подтолкнуло ее изнутри, и, преодолевая смущение, она взглянула на Мориса. Увы! Догадка оказалась верной. Позабыв обо всех присутствующих, эти двое – боец и его командир – неотрывно смотрели друг другу в глаза, заново переживая трагедию N-летней давности.

Чтобы прервать эту немую сцену, Франсуаза встала и объявила во всеуслышание, что ей совершенно необходимо пойти напудрить нос.

– Лиз, ты составишь мне компанию?

Бдительный Венсан мгновенно вышел из транса и сдержанно напомнил, что Лиза пудрила нос десять минут назад, и если сейчас выяснится, что он снова не в порядке, то вечером за его причуды придется расплачиваться прямо противоположной части тела.

– Ну надо же! – фыркнула Лиза, поворачиваясь, чтобы заглянуть в его серо-зеленые глаза. – Так ты тиран?