Татьяна Воронцова - Морской змей

– Ничего себе! Ты что, воевал?

Никакого ответа.

– Черт, где ты нашел войну?

Тут только Венсан шевельнулся и глянул на него краем глаза.

– В наше время, к сожалению, войну найти легче, чем мир.

* * *

Скорчившись на большом валуне, у подножия которого колыхались лохматые водоросли, Лиза смотрела вперед – туда, где ярко-синее небо встречалось с темно-синей водой, образуя линию горизонта, и думала о змее из своего сна. Поднимись к Великому Агатовому демону и проси помощи у него... Наваждение! Сумасшествие! В двух шагах от нее на песке сидел Макс.

Она уже заявила, что не хочет с ним разговаривать. Не хочет и не будет («Все уже сказано, Колесников»), но сидеть на песке ему не запрещалось. Песок – он для всех. Туристиче–ская зона.

– Но теперь-то, когда я уже заплатил за все сполна, может быть, ты перестанешь обращаться со мной как с преступником?

– Все уже сказано.

В постепенно растущей тени от скалистого мыса расположились Джемма с Венсаном. Они грызли соленые орешки, запивали их пивом «Мифос» и с каким-то тоскливым отчаянием наблюдали за парочкой у воды. Если бы не надежда на то, что вечером Макс уберется ко всем чертям с острова, выносить весь этот идиотизм не было бы никаких сил.

Что его привело? Любовь? Хм...

Любовь к девочке, изнасилованной им шестнадцать лет назад? Или любовь к женщине, сумевшей достойно отомстить? Достойно – в ее понимании...

– Какой же он нелепый с этими своими признаниями, – задумчиво протянула Джемма. – Смех, да и только. Даже не верится, что он способен на насилие.

Венсан кинул в рот орешек.

– Ну, когда девушка первый раз с мужчиной, это всегда в какой-то степени насилие.

Джемму так и подбросило на циновке.

– Ты говоришь это как знаток?

– Не переводи стрелки.

– Почему нет? Мне интересно.

– Что тебе интересно?

– Ты имел дело с девственницами?

Повернув голову, Венсан уставился на нее своими посветлевшими от закипающего гнева глазами. В ярком свете дня они были особенно хороши на его смуглом лице – точно зеленоватые льдинки.

– А ты как думаешь? Каждая женщина рождается девственницей, и рано или поздно кто-то должен это исправить.

– Хочешь сказать, девственниц хватает на всех?

– Именно.

– Еще немного, – возмутилась Джемма, – и ты скажешь, что он ни в чем не виноват.

– Только в том, что не позаботился об обстановке. Понимаешь, о чем я? Он не водил ее по ресторанам и концертным залам, не заваливал букетами, не клялся в вечной любви... Скорее всего он и не был готов ни к каким серьезным отношениям. Ему просто приспичило, а тут подвернулась она.

– Бедолага! Вот уж действительно не повезло! Я о Максе. Ведь, как выяснилось, настоящая жертва – он.

– Этого я не говорил.

– Значит, я не так поняла?

Он молчал, глядя на нее с непоколебимым спокойствием властелина, солнце-героя, для которого не существует никаких преград, так что в какой-то момент она даже оробела. Это властное выражение на лице мужчины всегда повергало ее в некий бессознательный трепет. Но Венсан впервые показал себя таким.

– Хочешь знать мое мнение? Ладно, слушай. Я, как и ты, как вы обе, нахожу ситуацию прискорбной, но по другой причине. Парень повел себя неправильно. Назовем его поведение неприличным, нецивилизованным, не соответствующим общепризнанным нормам морали, поскольку мораль есть побочный продукт цивилизации, не имеющий непосредственного отношения к природе человека.

– Бог мой!

– Однако девушка повела себя еще хуже. Ее поведение можно смело назвать ненормальным, истеричным, противоречащим не только здравому смыслу, но и всем человеческим инстинктам, доставшимся нам от наших далеких предков. Инстинкту размножения, например. Она превратила себя в ходячую коллекцию тяжелейших неврозов. И кому это пошло на пользу?

– Он оскорбил ее, причинил ей боль! Думаешь, это легко позабыть?

– Нет, не легко. Но за шестнадцать лет вполне возможно. – Он еще немного помолчал, обдумывая слова, которые собирался произнести. – Экспертиза, судебное разбирательство – все это было по-своему необходимо. Мы являемся членами человеческого сообщества, человеческое сообщество имеет свои законы, и если каждый ублюдок в состоянии полового возбуждения будет эти законы преступать... короче, я уже сказал: это было необходимо. Но ПОСЛЕ этого ей следовало обо всем забыть. Забыть навсегда, compris ? Вырвать эту страницу из книги жизни.

– Но он же сам появился спустя столько лет...