Наталья Шумак - Та-Ро

-Гость очень голоден. Очень.

Хозяин цепко и быстро оглядел Даниллина. Неведомым обычным людям образом безошибочно установив платежеспособность. Расплылся в довольной улыбке.

-Пожалуйте за мной.

Усадил не отдельно, пустых столов не было, с края, рядом с тихой компанией.

-Подойдет?

-Вполне.

-С чего начнем?

-Кувшин кислого молока. Хорошего росского хлеба, нет, не белого. Ржаного, с хрустящей корочкой. Цыпленка, огурцов, лука побольше - зеленого. Есть?

-Да. А огурцы какие предпочитаете? Соленые? Малосольные? С хреном, с тмином, с чесноком?

-Свежие.

Хозяин согласно кивнул, явно делая мысленную зарубку. Он ничего не записывал, не чертил торопливо крючочки специальных помет, видно привык полагаться на память. Лицо у него было самое подходящее для владельца преуспевающей корчмы: якобы добродушное, простоватое, располагающее к себе, с быстрым умным взглядом. Даниллин закончил заказывать.

-Пока все. Как тебя зовут?

-Матвеем.

-А по батюшке?

Даниллин помнил росские обычаи. Род вели по отцу, упоминая его имя лишь у знатных или уважаемых людей.

-Степанычем.

-Посоветуй мне, пожалуйста, Матвей Степаныч, где можно приличному человеку переночевать. Давно не был в Моске.

Хозяин прокричал распоряжения о заказе верткому мальчику, тот мгновенно исчез за кухонной занавеской, наклонился к столу.

-А хоть и у меня. Для доброго человека наверху место найдется.

-Баня есть?

Матвей Степаныч одобрительно крякнул, пригладил бороду.

-Неужто, гость хочет помыться с дороги? По-нашему обычаю? Ванн то мы не держим. Не романцы.

Даниллин подтвердил.

-Гость хочет не просто помыться. Гость хочет... как это... всласть напариться. Да.

-У меня липовая баня. Я распоряжусь, чтобы ее хорошенько протопили.

Он смотрел на чужеземного воина почти ласково. То ли спросил, то ли посоветовал.

-Чуть позже. Лезть с набитым брюхом не след. Так?

-Спасибо, Матвей Степаныч. Держи.

-Это слишком много. Даже если будешь жить у меня месяц и есть в три горла.

-У меня нет других денег с собой. Одна эта монета.

Даниллин решил успокоить хозяина. Все верно. Двойными золотыми червонцами не каждый богач расплачивается.

-Пожертвовал деньги в обитель. Это остаток. На жизнь и обратную дорогу. Разменяешь для меня?

Лицо хозяина посветлело.

-Хорошо.

Подбежал мальчик с кувшином молока, большой глиняной кружкой и темными ломтями свежего ароматного росского хлеба на подносе.

-Спасибо.

Он удивленно стрельнул голубыми глазами. Благодарить его было не принято? Улыбнулся и опять исчез на кухне. Даниллин налил молока. Поднял глаза на хозяина.

-Что не так, Матвей Степаныч?

-Говоришь по-нашему, выглядишь как знатный воин с восточных земель, жертвуешь деньги на обитель, а сам не осеняешь знаком пищу.

-Все так. Я иной веры. Выполнял просьбу.

-У тебя был росский друг? Воин?

Для обычного хозяина этот был излишне любопытен. Но дела в корчме шли хорошо. Стало быть Матвей Степаныч не ко всем совался с вопросами. Даниллин жадно, с удовольствием отпил молока. Решил придерживаться прежней версии о славном дедушке. Ответил коротко.

-Да.

-Россич?

Степняки редко водили дружбу с россами.

-Да.

-Можно ли узнать твое имя, гость?

-Я внук князя Ветрова. Слышал о таком?

-Быть не может! Не может!

-Почему?

Кислое молоко на смуглом лице нарисовало белую полоску усов. Даниллин допил кружку, облизнулся. Хозяин сказал внушительно, четко.

-Отец в долгу у князя. Это имя моя семья чтит. Ты не шутишь, парень?

Вполне честно Даниллин ответил.

-Нет, Матвей Степаныч. В твою корчму я попал случайно. Ни про какие долги твоего уважаемого отца не ведаю.

Бородач долго смотрел на молодого воина.

-Трудно поверить в такое совпадение. Как зовут тебя?

-Как и деда. Даниил.

-Даниллин Дю Лой?

Если его назвали не росским именем, значит помнят?

-Да.

Зашел спокойно поесть называется. Вот везет, так везет. Сдвинул брови.

-Мне уйти?

-Господь с тобой. Я счастлив, что могу хоть чем-то помочь.

Он недрогнувшей рукой положил перед Даниллином червонец.

-Спрячь. Ты гость моей семьи.

Поклонился низко, медленно. Не обращая внимания на удивленный гул голосов. Отошел работать. На Даниллина уставились едоки со всех столов. Не каждому гостю, видно, оказывал хозяин подобные почести. Ох, не каждому. Но, хоть тресни, не припоминался никакой Степан. Столько всего произошло за последнее время... Философские размышления погибшей основы, первичного себя и те помнились обрывками. Пострадала память? А тут какое-то важное для семьи Матвея Степаныча событие... Что же такого ОН натворил в Моске в прошлый раз? Лет эдак пятьдесят назад по местному времени? История с храмом и его настоятелем отцом Варсонофием сохранилась кусочками, не очень связанными между собой. А никакие трактирщики на ум не шли. Ну и, Бог с ним, с забытым Степаном.