Наталья Шумак - Та-Ро

Вместо ответа ОН непочтительно щелкнул принцессу по кончику носа. Быстро повторил описание миниатюры. Поинтересовался.

-А когда уехала твоя няня?

-Весной.

Даниллин почувствовал острый приступ дурноты. От девочки убрали последнего преданного ей защитника. Няня, которой доверяла королева-мать, была совершенно не к месту теперь, когда пришло время избавиться от ребенка.

-Ли, тебе нравится жить во дворце?

Она встала и вдруг бросилась на шею Даниллину, прижалась всем телом, забралась к НЕМУ на колени, поджала ноги, съежилась.

-Мне страшно. Мне так страшно. Ты меня не бросишь?

Что ОН мог ответить вздрагивающему ребенку? Осторожно положил ладонь на пушистую макушку. В простом и сдержанном жесте ощущалось главное. То для чего выдумано много слов, не отражающих сути. Стремление успокоить, утешить, желание защитить. И десяток иных вполне противоречивых устремлений. Она вздохнула, перевернулась, потерлась щекой об ЕГО ладонь. Раньше Даниллин никогда и никому ничего не обещал - это было неизменным принципом.

-Ли.

-Что?

-Они тебя не получат.

-Правда?

-...

Вместо ожидаемых слов ОН потянулся, поцеловал ее висок. Ли умиротворенно расслабилась в руках Того, кого вполне искренне считала, если не Богом, так ангелом, сошедшим с небес на землю.

Деньги не были для Даниллина проблемой. Это очень просто - берешь в руку горсть песка, вникаешь в него, вес, структура и переделываешь по своему разумению. Оп. Бриллиант. Или новенькая золотая монета с профилем королевы-матери. Если бы собственные желания поддавались корректировке с подобной легкостью.

Но помимо денег надо еще и голову на плечах иметь. Стащить принцессу... Она, конечно, девочка более чем необыкновенная, но растаять и воплотиться заново в нужном месте не сумеет. Другие варианты?

ОН размышлял над проблемой два дня. Между делом забрал у ювелира брошь, как и обещал - расплатился по-царски. Господин Фабер остался в смятении. Даже не попросил приходить еще. Не каждый день после того, как ты произносишь цену, которую сам, вполне искренне считаешь грабительской, не каждый день после этого, флегматичный просто одетый дворянин, спокойно вываливает на стол сумму вдвое большую.

-Это премия.

И удаляется, мерзавец. Запаникуешь тут пожалуй, или озадачишься. Чудны дела твои, о Господи!

Лохматое чудо с фиолетовыми глазами, по недоразумению родившееся принцессой. Ей бы в дочки к знаменитому книжнику, или тому же горбуну Фаберу. Где, кстати, его дивное изделие?

-Держи, малышка.

Ли развеселилась.

-Глупый, ой, глупый. Я же не совсем здесь. Я сплю.

Прекрасная эмалевая брошь блестела на детской ладони.

-Не смогу забрать ее. Разве не понимаешь? Но...

Она примолкла, внимательно рассматривая безделушку.

-Очень тонко, очень здорово. Чья работа? Фабер? Говорят, бабушка любила его броши и кольца... Даня!

-Что, малышка?

Она фамильярно расположилась рядом, прижавшись к стальному бедру красавчика-воина. Сброшенные на пол покрывала, тихий треск поленьев в камине.

-Даня! Ты женишься на мне?

ОН бы упал, но не пришлось. И так лежал на животе, опираясь подбородком на переплетенные пальцы. Ли трепала ЕГО шикарный черный хвост, стянутый на затылке кожаным шнурком. Чтобы выиграть время, Даниллин отшутился.

-Девушки не должны делать предложения. Это очень неприлично.

-Вот и нет. Бабушка сама выбрала дедушку. Как его... консорта.

-Спасибо, Ли. Мне не нравится такая роль.

-Можешь стать королем, если хочешь.

Воистину нет ничего невозможного для смышленого ребенка.

-Шутница.

-Почему нет? Потому, что ты не человек?

-Ли.

Даниллин поймал ее руки, отцепил от хвоста.

-Ты портишь мне прическу.

-Я придумала! Я придумала!

Захлопала в ладоши. Подобрала с покрывала брошь, полюбовалась благородной игрой камней. И с размаху приложила эмалевый цветок к левому плечу Даниллина.

-Нарекаю вас, сударь, своим женихом и защитником. Ставлю печать в знак, в знак...

-Свершившегося.

Тактично подсказал воин.

-Да. И... Если не захочешь, сто раз успеешь отказаться, времени у тебя много!

Улыбалась, немного смущенно, немного робко. Притворялась, что считает шутку удачной. Но пальцы дрожали и застежка впилась в плечо Даниллина, оцарапав его до крови.

-Ой.

-Вот тебе и ой.

Даниллин потянулся, отцепить брошь. Провел рукой по горящей коже, ее немилосердно щипало, точно исхлестали крапивой, да еще и втерли соль в свежие пузырьки. Обычное развлечение у мальчиков в степи. Узор держится несколько недель.