Наталья Шумак - Та-Ро

-Слушаю вас.

-Матросы просят о милости.

-Говорите же.

-В трюме заперт адмирал. Он отказался идти к вам. Мы были вынуждены его арестовать. Но... Его любят. Команда просит пощады для него.

Ага. Вот и ведро дегтя в бочке меда. Несговорчивый отважный флотоводец. Верный присяге. Даже если она была принесена безумному королю. Что же с ним делать? Щадить врагов - не просто дурной тон, махровая глупость. Однако, не плохо бы выяснить НАСКОЛЬКО сильно любят запертого в каюте адмирала. Либерия обратилась к замершим на палубе мужчинам.

-Кто рискнет отдать свою жизнь за вашего адмирала? Взамен?

После мгновенной жуткой заминки, четко вышло пять человек. Хмурых, но решительных.

-Имена!

Они назывались, глядя на принцессу сердито. Либерия заглядывала в их глаза. Поражаясь, насколько цельной может быть человеческая натура. Кроме того, героизм простых моряков показывал в какое дерьмо вляпается убийца адмирала. Что делать с упрямцем? Наконец, она решила. Голос взлетел над палубой.

-Итак, вы верны своему адмиралу. И согласны купить его голову своими жизнями?

-Да.

-Я произвожу вас в офицеры. Всех пятерых. Мне нужны верные сердца, полные храбрости. Капитан, оформите бумаги. Эти рядовые становятся лейтенантами моего флота.

-Они не дворяне.

Либерия выдержала короткую сильную паузу.

-Были. Теперь они дворяне. Такова моя воля.

Голос налился металлическим звоном.

-На колени, все пятеро!

Вытянула из ножен Амэ-но ри. Приблизилась. Тихо попросив барона.

-Диктуйте мне. Формулу. Я ее плохо помню, признаюсь.

Шико заспешил в левое ухо, четкой скороговоркой опытного суфлера. Молодец. Либерия разделалась с церемонией в несколько минут. Велела вновь рожденным дворянам встать. Произнесла весомо, громко.

-Адмирал будет жить! Он стоит этого, раз его так любят. Если он не согласится примкнуть ко мне, мы просто высадим его, там, где он скажет. Все слышали?

Ряды заколыхались. Пятеро нечаянных счастливчиков застыли соляными столпами.

-Хорошо. Теперь, действительно, все? Тогда мы идем. Капитан?

Он потряс головой, как щенок выбравшийся из воды. Глаза зажглись. Морские команды загремевшие по кораблю больше походили на гремучую смесь восторженных воплей и грязных ругательств. Шесть капитанов подошли ближе. Представились. Поклонились. Принцесса коротко приветствовала каждого. Уходили к своим шлюпкам они окрыленные, полные надежд. Либерия поймала странный взгляд барона.

-?

Он предпочел было отмолчаться. Но Либерия могла поставить об заклад крупную сумму в золоте, что волчище готов выть от неожиданности. Пугать некоторых людей нельзя. Они как змеи - жалят при малейшей опасности. Верность барона сейчас была необходима. Как ей прикажете успокоить придворного интригана? Он же верить словам разучился уже в детской колыбели. Принцесса призвала на помощь дух великой бабки. Промурлыкала на ухо царедворцу фразу на классическом романском. Понизив голос до едва различимого. Отринув вульгарную латыньскую речь, на которой только что общалась с командой.

-Барон, мой дорогой барон.

-Да, Ваше Высочество.

-Чего вы хотите? Лично вы, для себя.

Он потупился. Девушка объяснила сладким проникновенным шепотом.

-Убейте меня, не доверяю немолодым идеалистам. Реальную цель, пожалуйста. Слушаю.

-Прежняя должность. Титул советника. И...

-Давайте, барон. Откровенно. Жду.

-Мой замок, мои поместья, все пожаловано королем Андрианом. Одному из его приспешников.

-Хорошая цена. Она мне нравится.

-Цена за что?

-За риск. Мы обсудим это. Ваша скромная просьба кажется вполне выполнимой. Ояма-сан?

Теперь в ход пошел язык Синто.

-?

-Предупредите всех моих людей. Что матросы могут быть грубыми. Отпустят шутку, другую. Могут даже выругаться. Я велю не считать это оскорблением. Не допустите дуэли, крови. Это мой приказ. Капитан?

Вернулась к латыньской речи. Перевела, то, что велела хатамото. Добавила строго (первое впечатление похожести стало стираться, принцесса смогла перевести дыхание, и говорить с капитаном спокойно), глядя в смуглое лицо.

-Александр, мои азиатские воины заслуживают уважения! Я настаиваю. Все они изрядные гордецы. Таковы нравы их родины. Вызовите офицеров и боцмана. Пусть они растолкуют команде, что вне зависимости от цвета кожи, все здесь служат мне. Любые проявления неприязни будут пресекаться. Не забудьте объяснить матросам и офицерам, что многие воины моей личной охраны, уже умеют немного понимать вульгарную латыньскую и классическую романскую речь. Прозвучавшее грубое выражение может быть правильно переведено. Почти все способны развалить человека пополам в долю секунды. Ясно?