Семен Данилюк - Мужские игры

Ответа он не дождался, "махнул" бокал и, показав на него бармену, горько покачал шевелюрой:

- Да, бывают в жизни огорченья. Но чтоб лучший друг, перед которым исподнее выворачивал, вот так между делом "кинул"... А давай-ка в самом деле угощу тебя в дыню напоследок.

Максим потянулся кулаком к смурному Забелину, не дотянулся и рухнул меж табуреток.

Подбежала метрдотель:

- Алексей Павлович! В конце концов здесь приличное заведение.

- Ба, да у нас, оказывается, туфли из крокодиловой кожи. - Максим, задрав голову, снизу вверх с любопытством разглядывал монументальную фигуру. Добрался до лица. - А крокодильчика, судя по всему, сами и отловили и освежевали.

- Такси, - коротко попросил Забелин.

- Этому кидале "Линкольн", плиз, - уточнили снизу. - И сразу вслед за тем - катафалк.

Зазвонил мобильный телефон.

- Алло, Алеша! Это Наталья. Только что Юрия Игнатьевича увезли с сердечным приступом. Приезжал Онлиевский! Короче, он все знает! Я буду в больнице!

Забелин медленно отключился, потянулся к бокалу.

- Чего там еще? - из-под стойки показалась курчавая голова.

- Похоже, начали ловить моего мизера.

Террариум единомышленников

Второв все еще не хотел верить своим ушам.

- Может, все-таки ошибка? - Он почти искательно посмотрел на начальника службы технического контроля. - Хотя... совпадает.

Повернулся к Чугунову:

- Вызови-ка Снежко и сам заходи. Если Иван Васильевич позвонит, соединить немедленно... А вы пока побудьте в приемной.

Вот уже который день Второв неустанно колесил по Москве, встречаясь все с новыми и с новыми людьми, многие из которых еще месяц назад сами готовы были прибежать к нему по первому зову. А теперь он с трудом пробивался к ним на прием, нещадно подавляя страдающее самолюбие.

Пробившись, снова и снова, со всей данной ему от природы силой убеждения повторял одно и то же:

- Крах "Возрождения" - это удар по всей экономике, которую после августа и без того непрерывно сотрясает. А банк может выстоять! Есть реальные расчеты, люди. Достаточно выделить двести миллионов долларов из резервов Центробанка. То есть всего-навсего часть тех резервов, что создавались именно под "Возрождение" и за счет "Возрождения". Всего-навсего!

И замолкал, в очередной раз наткнувшись на заледеневшие в притворном внимании глаза.

Ездил Второв и на переговоры с владельцами других банков, которые вели бесконечные консультации о сращивании. Варианты укрупнений, разукрупнений, поглощений стали любимыми темами журналистов. Редкая программа на телевидении не начиналась с анализа последних банковских новостей, подобного смакованию колонки брачных объявлений в светской хронике. Обсуждалось живо, кто и за кого выходит, кто кому и какое предложил приданое, а кто сватался, ан получил отлуп.

Но за всей этой мишурой скрывалось то, о чем никто не говорил прямо: так называемые системообразующие банки, недавняя гордость страны, при попустительстве правительства, судорожно выискивали быстрые и безопасные способы, чтобы слить на сторону все сколь-нибудь ценное, оставив незадачливых вкладчиков и кредиторов с носом.

Включаться в эти игры Второв избегал. Его банк еще стоял. Стоял, несмотря на пробоины. Продуманная универсальная конструкция, хоть и раскачивалась сильней и сильней под нестихающими финансовыми порывами, но пока держалась.

Правда, удерживать ее с каждым днем стоило все больших усилий.

Средства, необходимые, чтобы хоть как-то поддерживать обескровленный организм, выбивались с боем. Должники или прятались, выжидая, или исподволь скупали обесценивающиеся банковские векселя и всучивали их вместо живых денег.

Усиливались и центробежные тенденции. В нескольких иногородних филиалах были предприняты попытки "лечь" под чужие банки.

Пока это еще удавалось пресекать авторитетом Второва, привычным страхом перед ним. Но надолго ли хватит? Тем более, как выясняется, внутри самого банка крапивой из-под забора прорастает коррупция.

Вот почему с таким нетерпением ждал сегодня Второв возвращения последнего из единомышленников - председателя наблюдательного совета Ивана Васильевича Рублева. Два часа назад Иван Васильевич выехал в Государственную думу к старому своему другу, недавно избранному председателем могущественнейшего думского комитета. Если тот их поддержит перед Центробанком, то стабилизационный кредит будет выдан. И тогда!..

Боясь сглазить, Второв быстро постучал по столу.