Робер Бобер - Что слышно насчет войны?

А вот что случилось вчера, когда мы делали стенгазету. Туда помещают статьи, которые мы пишем сами, песни и рисунки и потом вывешивают в столовой. Мы вынесли в парк большой стол и скамейки и принялись кто писать, кто рисовать, как вдруг Макс, наш вожатый, громко крикнул: «Папа!» И мы все смотрим — идут мужчина и женщина, она ведет его под руку, оба идут с трудом, шаркают ногами. Макс бросился к мужчине и обнял его. И они все стали обниматься и плакать. Девочка рядом со мной вдруг тоже начала плакать, а за ней другие. Оказалось, это отец Макса, который вернулся после концлагеря. Ночью Жорж, он спит со мной в одной палатке, проснулся с криком. Мы тоже проснулись и увидели, что вожатые не спят, а ходят по спальням и палаткам. А утром узнали, что ночью сбежал один мальчик. Его задержали полицейские на вокзале, привели обратно и сказали вожатым, что они плохо за нами следят.

Однажды вечером нам показали советский фильм «Радуга». Про то, как русскую деревню захватили немцы, а потом освободили партизаны. Жоржу очень понравилось, только теперь ему придется снова переделывать свой список.

Кончаю письмо — надо успеть написать в стенгазету статью про фильм «Радуга».

Забыл сказать: у Бетти все хорошо, да она вам, наверное, сама написала, когда у них был почтовый день.

Крепко целую,

ваш любящий

Рафаэль.

P. S. Посылку получил, но пирог, который ты прислала, было трудно делить — он помялся в дороге.

Поместье Д.

Дорогие мама и папа!

Сегодня у нас опять почтовый день, но особенно писать не о чем, кроме как о том, что мы готовимся к празднику, который будет в конце месяца. Каждая группа должна оборудовать площадку и что-нибудь показать всем остальным, и гостям из деревни тоже.

Еще кое-что случилось ночью у нас в палатке, даже не знаю, как рассказать. Но рядом со мной сидит Жорж — ему некому писать письма, он в почтовое время опять переделывает свой список — и говорит, что надо всегда все записывать или рассказывать, чтобы потом не забыть. Он посоветовал мне сделать рисунок, так будет понятнее.

Ну, вот я нарисовал нашу спальню и обозначил, где чья кровать:

Так вот, сегодня ночью Марсель встал в туалет и вышел из палатки со стороны А. Он не стал зажигать свет, чтобы не перебудить нас, да и незачем было: он же знал, что его кровать первая справа от входа. Но только почему-то на обратном пути он вошел со стороны Б и страшно удивился, когда увидел, что в его кровати кто-то есть. Он принялся тормошить Рене и спрашивать, что он тут делает, а тот преспокойно спал. И вот Рене не понимает, в чем дело, а Марсель уверяет его, что он лунатик, что он перебрался во сне в чужую кровать, и гонит его на другой конец палатки. На Марселеву кровать падает немножко света из парка — он там горит всю ночь, — и видно, что она и правда пустая. Когда мы все проснулись, Рене уже извинялся и укладывался в постель Марселя. Рафаэль Первый включил свет, и тут все увидели, что Марсель лежит на кровати Рене, а тот — на кровати Марселя. При свете Марсель и сам понял, что ошибся. Все так хохотали! Кроме Рене — он решил, что мы всей палаткой сговорились его разыграть, и надулся. Пришел Макс, но мы от смеха ничего не смогли ему толком объяснить, и тогда, чтобы нас утихомирить, он пообещал нам внеочередной наряд на чистку овощей, который мы и получили сегодня утром. Не знаю, поняли ли вы что-нибудь, приеду — расскажу получше.

На сегодня все, но я вам еще напишу до отъезда.

Надеюсь, у вас все в порядке.

Крепко целую. Думаю о вас.

Рафаэль.

P. S. Бетти не нравится, когда вы пишете ей на том же листке, что и мне. Ей хочется получать отдельные письма, в конвертах с ее именем.

Поместье Д.

Дорогие мама и папа!

Пишу вам последнее письмо, потому что через три дня мы возвращаемся в Париж.

Вчера у нас в парке был прощальный праздник, и все получилось великолепно. Пришло много народу из деревни, а несколько человек даже приехали из Парижа. Мы украсили парк лентами и гирляндами, а площадки получились похожими на ярмарочные балаганчики. Младшие группы устроили на своих площадках игры, Бетти крутила барабан лотереи, сделанный из велосипедного колеса.

Сначала на крыльце замка выступал хор старших групп. Он исполнил три песни на французском на несколько голосов: «Болотную», «Песню советских партизан» и «Песни французских партизан». И еще «Песню еврейских партизан» на идише. Тут все встали, только гости из деревни не сразу поднялись, потому что не поняли, что это такое. А потом начались представления на площадках.