Елена Перминова - Бестолковый роман - Мужчины не моей мечты

Ольга щелкнула «мышкой» и вопросительно посмотрела на подругу. Потом стиснула ладони, прижала их к подбородку и зашептала: «Быстрей, быстрей!» Глаза ее светились. Ресницы подрагивали. Щеки порозовели. Пять минут прошло в полном молчании.

– Все! Есть! Я же тебе говорила! – ерзала на стуле Ольга. – Господи, сколько чувств! Нет, ты только послушай! «Я обезумел от радости. Никогда не был так счастлив! Солнышко мое, неужели я тебя увижу. На оформление приглашения надо три дня. Я пришлю его тебе по почте. Как получишь, можешь покупать билет. Сообщи...»

– А про деньги? – прервала подругу Танька. – Про деньги там что-нибудь написано?

– Ничего.

– Как ничего? Ты что на свои деньги поедешь? Опять залезешь в долги? Нет! Так дело не пойдет! Давай, пиши! Одной фразой. «Вместе с приглашением вышли деньги».

– Написала.

Ольга заметно занервничала. Танька оставила подругу и пошла варить кофе.

– Есть! – услышала она победоносный клич подруги.

Танька влетела в комнату и остолбенела. С перекошенным лицом Ольга смотрела на монитор.

– Читай!

– Даже без приветствия. «Это очень странная просьба. Я никогда никому не высылал денег. Если твои мужчины и давали тебе денег, то я – не такой. Я могу прислать только приглашение».

– И это все?

– Все.

– Пиши: «Ты не можешь меня понять. У меня зарплата пятьсот долларов. У тебя есть два дома, а я живу в арендованной квартире, за которую плачу двести долларов. Даже при большом желании я не могу приехать. Ладно, про твои долги писать не будем. Дальше. Если деньги – это единственное препятствие для нашей встречи, то всего тебе доброго. Желаю найти тебе более состоятельную женщину». Все отправляй.

Ольгины глаза затуманились. Движения замедлились. Она с трудом встала и вышла на балкон. Неожиданно пошел град. Будто специально, чтобы охладить горячую Ольгину голову.

– Оля! – кричала Танька. Есть ответ. Читай.

– «Все русские женщины приезжают на Кипр, чтобы познакомиться с богатыми киприотами. И платят за это большие деньги на путевку. Я предлагаю тебе оплатить только авиаперелет, это всего двести долларов. Зато у тебя не будет нужды жить в отеле. Зачем ты просишь у меня деньги? Двести долларов – это не деньги. Если ты ездила в Стамбул, значит у тебя есть деньги».

– Да не реви ты! Было бы из-за чего рыдать. Эта история любви банальная. Только у героя иностранное имя. Хорошо, что так обернулось. До международного скандала дело не дошло. А если бы купленный на Кипр билет оказался только в один конец? Как бы я без тебя жила? Где еще можно найти такую восторженную дуру?

Они обнялись и пошли пить кофе.

Из всего свидания мне больше нравится заключительная часть. Когда он уходит, а я остаюсь одна. Закрываю дверь, прижимаюсь к ней спиной, сползаю вниз и складываюсь пополам. Потом поднимаю голову вверх и в потолок изрекаю: «это в последний раз».

Потом решительно, с видом человека, идущего на бой, встаю. Старясь сохранить воинственный дух, подхожу к зеркалу. Хочу увидеть лицо человека, который только что сделал свой выбор. Это я.

Растерянный, испуганный взгляд. Упрямо выползающая наружу спрятанная улыбка. Легкий румянец и блеск глаз выдают меня с головой. Влюблена по уши. Главный признак – разнобой в мыслях. Если бы все это можно было разделить. Провожу по зеркалу прямую – с середины лба до пояса – черту. Пусть слева будут мысли, а справа – чувства. Сжимаю зубы, завожу руки за спину, устремляю на свое отражение злобный взгляд исподлобья. Не получается. Теплая волна размывает границы, растапливает искусственный лед, плещется внутри. Из памяти моего тела выходят его прикосновения, вкус губ и запах. Тело не слушается, размякает. Все. Меня нет. Я утонула в собственной нежности. В мыслях о нем.

Сейчас он подходит к остановке. Расстояние между нами увеличивается. Но он условно еще со мной. Прячет в аккуратно подстриженных усах улыбку. Гасит, опуская веки, озорной взгляд. Заходит в трамвай, садится у окна, подпирает рукой щеку и смотрит на улицу. Я еще с ним. Еще пятнадцать минут. Все. Закончились. Он уже поднимается по ступенькам. Звонит в дверь. Открывает другая женщина. Он говорил: лунообразное лицо с прорезями вместо глаз. Надутые, будто набитые кашей, щеки. Редкие, цвета мокрого пепла, жирные волосы. Губы – разваренные пельмени – шевелятся:

– Где ты был? Я тебя спрашиваю, где ты был?

Он не отвечает. Снимает с плеча сумку, вешает ее на крючок, признается: