Тони Джордан - Плюс один

– Всё хорошо, Грейс. Всё хорошо.

– Скоро его день рождения. В следующем месяце устроили бы праздник. Он мог бы стать строителем, моряком, шеф-поваром. Мог бы кататься на лыжах или велосипеде. Всё было бы иначе.

Он долго держит меня в объятиях и молчит.

– Всё не так уж плохо, – наконец произносит он. – И я во многом виноват. Прости, Грейс. Дело не в том, что я рвался тебя спасти или сделать другой. Я просто хотел, чтобы ты была счастлива.

Он теплый. Слышу, как бьется его сердце.

– Всё хорошо, – говорю я.

Он тянется за спину и разжимает мои руки. Опускает их и гладит:

– Вот и здорово. Отлично. Что ж, Грейс, спокойной ночи.

Не успеваю опомниться, как он уже на лестнице.

– Что? Куда это ты собрался?

Оборачивается с хитрой улыбкой:

– Домой. Спокойной ночи.

Я бегу за ним – 5 или 6 шагов. Сбиваюсь со счета.

– Эй ты, парень с бананом! Нельзя так просто поцеловать девушку и тут же попрощаться.

Он улыбается и кладет руки мне на плечи:

– Думаю, в прошлый раз проблема отчасти была в том, что мы слишком поспешили. И ты испугалась. Правда в том, что я стал встречаться с тобой, потому что ты мне нравилась. Ты, Грейс, такая, какая есть. Не в качестве сырья для лепки новой, улучшенной Грейс. Да, это я предложил тебе пойти лечиться, но… не могут же все мои идеи быть гениальными, в самом деле. На этот раз мы не будем спешить. Давай по-настоящему хорошо узнаем друг друга. Постепенно. Я позвоню тебе, скажем, через недельку. Потом сходим выпьем кофе. Через несколько месяцев можем начать держаться за руки. Главное – никакой спешки.

Если бы в руке у меня по-прежнему были палочки, сейчас отхлестала бы ими его по лицу.

– Пожалуй, это самое идиотское предложение, какое я слышала в своей жизни. По крайней мере, в первую десятку ты точно попал. Думаешь, мы проживем сто лет? Или ты решил стать буддистом и надеешься, что в следующей жизни нам уж точно хватит времени на всё?

Смеется:

– Я просто хочу сделать как правильно.

– Как правильно, да? Значит, созвонимся через неделю?

Его рубашка заправлена в джинсы. Я выдергиваю ее. Он не двигается с места:

– Угу.

– А потом, может быть, выпьем кофе?

На рубашке 6 пуговиц – пластиковые под перламутр. Расстегиваю нижнюю.

– Так я и сказал. Всё верно.

– А потом начнем держаться за руки? Через пару месяцев, если нам покажется, что мы к этому готовы.

Расстегиваю следующую пуговицу и пальцами касаюсь кожи на его животе. Он шумно сглатывает:

– Угу.

– И… – Пуговица номер 3. – И что потом? – Пуговица номер 4. – После того, как начнем держаться за руки? – Пуговица номер 5.

– Грейс… Грейс, мне холодно.

– Я знаю, как решить эту проблему. – Пуговица номер 6. – Пойдем в дом.

Моя жизнь не идеальна. Проблемы всё еще возникают, но просто поразительно, как много можно сделать, проявив капельку фантазии. Из многочисленных перемен, произошедших в моей жизни, самая замечательная – футбол. Теперь я его просто обожаю. Шеймус был прав в то утро, когда мы впервые проснулись вместе. Футбол – это здорово. Ведь вся его суть – в цифрах: касания, удары, линии старта, проценты попаданий. Вдобавок у каждого игрока на спине номерок! Где были мои глаза всё это время? Теперь субботние послеобеденные матчи для меня главная радость недели, хотя мы ходим и по воскресеньям, если играет «Готорн». Приходится приезжать чуть пораньше, чтобы я успела съесть свой сэндвич с ветчиной, сыром и помидорами ровно в 13.15 (беру его из дома). Шеймус ест пирог с пивом, когда захочет. От него ускользает вся прелесть точных подсчетов, но, кажется, ему нравится сидеть, обняв меня за плечи, и смотреть игру. Скоро начнется крикетный сезон. Шеймус считает, что крикет должен понравиться мне даже больше, как только я овладею системой подсчета очков, среднего числа попаданий и рейтинга пробежек. Охотно верю.

Ларри, Джил и мама просто в восторге, что мы с Шеймусом снова вместе. Мы идем посмотреть на Ларри в школьной пьесе (она играет Леви в ужасной постановке мюзикла «Иосиф и его чудесный разноцветный плащ снов»). Особенно он нравится маме (Шеймус, не Эндрю Ллойд Уэббер). Ведь он может без конца рассказывать захватывающие истории о травмах, полученных футболистами во время матчей: разбитых челюстях и глазах, носах, вдавленных в череп ударом ноги. Раньше мама никогда не увлекалась спортом, а теперь (особая благодарность Шеймусу) не пропускает ни одного матча по телевизору. Скоро станет экспертом. «В следующем году, Марджори, – говорит ей Шеймус, – свожу вас на мотогонки».