Дубравка Угрешич - Читать не надо!

Мирок тривиальности сплошь и рядом крадет эрудированную речь, чтобы самому утвердиться на рынке (так, например, обычный магазин одежды в Нью-Йорке называется «Философия моды», а в научно-фантастическом телешоу попутно упоминается имя Кафки); но правда и то, что сами интеллектуалы почти не стараются защитить свое поле деятельности. Наоборот, обе стороны друг друга поддерживают. Рынок интеллектуализирует тривиальность, интеллектуалы тривиализируют интеллект. Зачем интеллектуалы так поступают? Чтобы их не обвинили в чванстве, в том, что они говорят на языке, который прочим непонятен? Чтобы потворствовать невидимому массовому потребителю? Или просто потакая средствам массовой информации?

Собственно, интеллектуалы на этой телепрограмме и не мыслили; они изображали мыслительный акт, демонстрировали свою способность думать о чем угодно. В то же время они не избежали клише массовой культуры, напротив, они их утверждали (депрессия, загрязнение окружающей среды, моральная ответственность и тому подобное). Сознательно или подсознательно интеллектуалы разыграли интеллектуальный китч, что сумели бы, безусловно, с легкостью оправдать: ведь это же абсурд — говорить на телевидении языком, который мало кто, кроме избранных, понимает!

Упрощенчество стало чем-то вроде неписаного закона публичного общения, lingua franca [45] Некий смешанный жаргон, язык общения людей, говорящих на разных языках. общественного мнения. Пересказ (приукрашенный синоним сплетни) философских взглядов вместо философских бесед, имитация литературы вместо литературы, сплетня о культуре вместо самой культуры, политкорректный пересказ политических событий вместо выражения политических взглядов — все это пропитало общественную жизнь (см. эпиграф).

Мы живем во времена весьма и весьма успешной инфантилизации культурной зоны, которая три десятилетия тому назад еще называлась «высокой культурой». Судя по спискам бестселлеров, книги-поделки продаются гораздо успешней, чем подлинная литература, а сами списки бестселлеров теперь уже не просто информация о литературной бирже, они являют собой институт узаконивания литературы и интеллектуальных ценностей. Книжные версии киноверсий произведений литературы раскупаются куда охотней, чем сама литература. Все, кто вместе со мной оказался перед телекамерами в рассказанном мной эпизоде, были одновременно и манипуляторами и манипулируемыми, победителями и неудачниками, истинными и мнимыми, и активными ниспровергателями ценностей, обсуждаемых там, и одновременно жертвами этого ниспровержения. Ситуацию можно было бы сравнить с тем, как матери, беседуя с младенцами, агукают, переходя на их язык. Но ведь если матери будут агукать слишком долго, они могут и позабыть язык, присущий взрослым людям. Что перестанет восприниматься как трагедия, если никто и не вспомнит, как этот язык звучал.

В американском научном журнале Lingua Franca (ноябрь, 1998) появилась одна бойкая статейка под названием «Рекламирую себя», посвященная веб-страницам некоторых профессоров американских университетов. Выяснилось, что в борьбе за популярность иные профессора подчеркивают, что хороший вкус не является их сильной стороной (от безнадежности выражаюсь старомодно). На этих веб-страницах можно обнаружить фотографии профессоров (иногда в купальниках или плавках!), подробности из их частной жизни, короткие откровения насчет их сексуальных, религиозных и кулинарных предпочтений, а также прочие образчики пикантной информации. Читая эту статейку, я обратила внимание на текст веб-странички одной профессорши, которую лично знала. Профессорша проиллюстрировала свою страничку фотографиями, на которых она массирует плечи своим утомленным студентам и читает их судьбу по картам Таро. Эти занятия ученая дама назвала излюбленной общественной деятельностью.

В наши дни быть интеллектуалом — значит прежде всего быть приспособленцем, подлаживаться под правила рынка. Даже ученые интеллектуалы, особенно американские, не защищены от законов рынка. Они легко могут остаться без работы, а могут, привлеченные невероятно высокими ставками, буквально как звезды футбола, стать членами разнообразных университетских команд. Образ современного интеллектуала теперь уже абсолютно не отвечает устаревшему представлению об индивидууме, выступающем «на стороне разума». Сегодняшний интеллектуал — это человек с положением в обществе, приспосабливающийся к основным политическим, культурным и интеллектуальным направлениям и ведущий себя так, как и положено приличному, мыслящему человеку. Если он вас и шокирует, то не своими высказываниями, а публикацией в таблоидах своих фотографий в обнаженном виде (чем и занимался один широко известный, быстро соображающий француз, когда больше снимать было нечего — бомбардировка Сараево уже прекратилась).