Айрис Мердок - Генри и Катон

— Да вы оба мокрые, хоть выжимай! — воскликнула Герда. — Немедленно переодеваться, небось окоченели от холода… что стряслось?

— Миссис Маршалсон, простите, пожалуйста, я вам весь ковер испачкала…

— Генри, ты насквозь мокрый, пойди и переоденься.

— Я мокрый только наполовину. Вот Колетта искупалась с головой. К счастью, у нее есть с собой во что переодеться. И я, если не возражаешь, тоже пойду. У меня зуб на зуб не попадает. Мама позаботится о тебе.

Генри поставил чемодан Колетты на пол и, смеясь как сумасшедший, помчался наверх.

— Миссис Маршалсон, мне ужасно жаль, это все моя вина…

Люций, заметив, как заманчиво мокрое платье облегает Колетту, предложил:

— Может, ей сперва глотнуть бренди, тут есть?

— Идем наверх, — велела Герда. — Примешь горячую ванну. Люций, прихвати чемодан.

Все трое отправились наверх: Герда, не переставая восклицать, Колетта — извиняться; перед спальней Герды Люция отправили назад. Герда включила горячую воду, Колетта скрылась в ванной вместе с чемоданом, а Герда села на кровать и разговаривала с ней через дверь.

— Я такая дурочка: поплыла в лодке, а потом она стала тонуть, Генри расскажет вам…

— И что сделал Генри?

— Ничего, то есть а что он мог сделать?..

— Тогда как же он так вымок?

— Он вытаскивал меня… Ох, что я за дура… и ваша ванная теперь в грязи, и полотенца черные…

А в это время Генри плескался у себя в горячей ванне и не мог сдержать улыбки. Вылезши из ванны, он надел нагретую одежду, натянул свитер. Энергично вытер полотенцем мокрые волосы и взглянул на себя в зеркало. Рыжий акробат на трапеции под куполом цирка, с огромными глазами, настороженный и спокойный в желтом воздухе. Минуту спустя он был внизу, в гостиной.

— Мой бедный Шарик, вот бренди, виски, выпей, ты, должно быть, без сил; я, пожалуй, и сам приму, с ума сойти...

Появились Герда с Колеттой. Длинные волосы Колетты, наскоро высушенные у Герды перед калорифером, блестящим пушистым облаком окружали ее голову и плечи, и она застенчиво пыталась пригладить их ладонью. На ней были твидовая юбка с блузкой и пуловер.

— Идите сюда, ближе к огню, и выпейте, это вас согреет… — Люций поспешил к ней со стаканчиком бренди.

— Нет, спасибо, не хочется. Мне нужно домой, правда нужно, я спешила туда, возвращалась автостопом из колледжа, и меня подбросили до Диммерстоуна, вот почему я пошла через парк, извините, а потом… вечер был такой чудесный, и я увидела лодку…

— Ну конечно, конечно…

— Я причинила всем столько хлопот, прошу прощения…

— Пустяки, не стоит извиняться…

— Мне действительно надо идти, доброй ночи и огромное спасибо всем…

— И куда ты пойдешь? — поинтересовался Генри, который до этого молча смотрел на нее.

— Домой. Спасибо и до свидания! Конечно, я знаю дорогу, и еще не настолько темно…

Колетта взяла чемодан и направилась к двери.

— Погоди, — остановил ее Генри, — Не усугубляй свое преступление еще одним идиотским поступком. Я отвезу тебя на машине. Только будь любезна, подожди буквально минутку, пока я не допью.

Свет фар желтого «вольво» описал медленный полукруг на посыпанной гравием площадке перед гаражом, мельком высветил теплицу, потом сетчатую ограду теннисного корта, побеленные стволы деревьев в саду, вязы парка. Моросил дождь. Когда они проехали ворота и свернули на шоссе между Диммерстоуном и Лэкслинденом, Колетта сказала смертельно усталым голосом:

— Отцу я не собираюсь рассказывать.

— О наших подвигах на озере? О'кей.

— Я чувствую себя полной идиоткой.

— Я бы не стал тебя переубеждать, — сказал Генри, следя за желтой каменной стеной парка. Он еще не вполне привык к левостороннему движению. — Отец ждет тебя?

— Нет. Это еще одна моя глупость.

— Чем занимаешься?

— Что ты имеешь в виду?

— Кто ты: студентка, учительница, домашняя хозяйка, балерина?..

— Я не замужем. Разумеется.

— Разумеется.

— Была студенткой, но бросила учебу.

— И почему?

Помолчав, Колетта ответила:

— Это не по моей части.

— Так ты знаешь, что по твоей части? Счастливая.

— Считаешь, я неверно поступила?

— Не имею представления. Учиться теперь так легко, все сколь-нибудь сложное из программы выбросили, это просто форма развлечения. Я бы сказал, что ты могла бы спокойно учиться, пока подыскиваешь себе дружка, какого-нибудь долговязого длинноволосого парня.

— Можешь высадить меня здесь.

Генри остановил машину у проселочной дороги, ведшей в Пеннвуд.