Ингмар Бергман - Благие намерения

Хенрик.Мы же будем жить здесь! Понимаешь, здесь! Поэтому и важно, чтобы мы начали нашу новую жизнь именно здесь, в этой церкви.

Анна.Важно для тебя, но не для меня.

Хенрик.Ты ничего не поняла из того, что я тебе говорил?

Анна.Я не хочу понимать.

Хенрик.Если бы ты любила меня, ты бы поняла.

Анна( сердито ) . Только не надо этой чепухи! Я могу тебе ответить тем же — если бы ты любил меня, то позволил бы мне устроить мой праздник.

Хенрик.Твоя избалованность не знает границ. Неужели тебе не ясно, что это серьезно?

Анна.Мне ясно одно: ты не любишь мою семью, ты хочешь как можно сильнее унизить мою мать, ты хочешь показать свою новую власть: Анна последует за мной. Анне уже плевать на то, что думает ее семья. Ты хочешь отомстить — обидно и изощренно. Вот как обстоит дело, Хенрик! Признайся, что я права!

Хенрик.Удивительно, как ты умеешь все ставить с ног на голову. Ужасно и удивительно. Но, разумеется, хорошо, что я понял…

Анна( еще сердитее ) . …не стой с таким видом. Что это еще за дурацкая ухмылка? Думаешь, она выражает иронию или еще что-нибудь в этом роде?

Хенрик.…я вижу только, что ты приняла сторону своей семьи — против меня.

Анна.…ты совсем рехнулся? Я чуть не свела в могилу мать, только чтобы быть с тобой. А папа, по-твоему, он бы обрадовался…

Хенрик.…а я лишь прошу о крошечной, ерундовой жертве.

Анна.…нет, ты все-таки ненормальный. Знаешь что, Хенрик? Иногда из тебя мучительно лезет низшее сословие. Ты представляешься хуже…

Хенрик.…как ты сказала?

Анна.…представляешься глупее, чем ты есть, разыгрываешь какой-то спектакль, который тебе вовсе не подходит. Знаешь что? Ты кокетничаешь своей бедностью, и своим несчастным детством, и своей несчастной мамочкой. Это отвратительно.

Хенрик.…я помню, как ты спросила меня о профессии Фриды, и я ответил, что она официантка. Я помню твою интонацию, помню твое лицо.

Анна.…не обязательно ходить в грязных рубашках и дырявых носках. Не обязательно, чтобы воротник был в перхоти, а под ногтями — грязь.

Хенрик.… у меня всегда чистые ногти.

Анна.…ты не отличаешься чистоплотностью, и иногда от тебя пахнет потом.

Хенрик.…ты зашла слишком далеко.

Анна.…естественно. Пастор не выносит правды.

Хенрик.…я не выношу твоей жестокости.

Анна.…не топчи меня, Хенрик.

Хенрик.…хорошо, что этот разговор состоялся до свадьбы.

Анна.…да, замечательно. Теперь мы узнали друг друга. Мы чуть не совершили большую ошибку.

Хенрик.…значит, ты готова отбросить…

Анна.…это я-то отбрасываю?

Хенрик.…нет, самое ужасное, что мы оба…

Анна.…да, поразительно легко получилось.

Хенрик.…ужасно.

Анна.…хочется плакать, а не могу. Наверное, потому, что мне слишком больно.

Хенрик.…мне тоже хочется плакать, мне страшно больно. Я не хочу потерять тебя.

Анна.…по твоим недавним словам этого не скажешь.

Хенрик.…да, я знаю.

Дистанция — и географическая, и душевная. Солнечные лучи погасли в иссиня-черной снежной стене, медленно наваливающейся на лес. Свет серый, но резкий. Анна садится на грязную скамью для коленопреклонения возле алтарного ограждения. Хенрик тоже, но на расстоянии, метрах в двух, может, больше. Горе вполне реально, но реальны и гнев, и ядовитые слова, пронизывающие нервы и молчание. На этом рассказ о Благих Намерениях мог бы закончиться, ибо оба главных героя в эту самую минуту считают себя брошенными, чужими и одинокими. Анна с гадливостью думает о теле и запахах этого мужчины. Хенрик с отвращением думает об этом жестоком, избалованном ребенке. Оба думают ( возможно ) : Кошмарно прожить вместе хоть день, хоть час. Унизительно. Недостойно. Страшно. Стены дома рухнули, крепостные стены растут со скоростью сорняков.

Анна.Хенрик?

Хенрик молчит.

Анна.Хенрик.

Хенрик.Нет.

Анна( протягивает руку ) . Хенрик!

Хенрик.Не притворяйся.

Анна.Мне плохо.

Хенрик.Вот как. Грустно слышать.

Анна.Я говорила ужасные вещи.

Хенрик.Да.

Анна.Ты никогда не сможешь меня простить?