Ингмар Бергман - Благие намерения

Истощив свои ресурсы этой длинной речью, Фуражка остаток пути молчит. Лошадь резво бежит по песчаной холмистой дороге, мимо добротных усадеб и длинных участков темного леса. Ледяной ветер предвещает скорый снег. Зубчатая горная гряда освещена солнцем, свет желтовато- промозглый. «Вы не замерзли, пастор?» — спрашивает кучер. «Нам тепло», — отвечает Анна, оборачиваясь. Фуражка молча кивает.

Усадьба настоятеля представляет собой длинную постройку с двумя флигелями, сад с беседкой и высокими вязами в осеннем убранстве. Во многих окнах уже горит свет. На кухне ведутся приготовления к ужину.

Хенрик стучит в дверь, но, похоже, никто не слышит, не видит, не ждет гостей, поэтому они поднимаются на крыльцо и входят в прихожую. С разных сторон доносятся голоса, слышатся быстрые шаги на втором этаже. Напольные часы в резном крашеном корпусе решительно бьют пять, но показывают четыре.

На лестнице появляется поразительно красивая женщина с тронутыми сединой волосами и черными глазами. Увидев гостей, она приветливо улыбается и восклицает: «Наконец! Мы ждали весь день, настоятель куда-то дел письмо, где было указано время прибытия, и Фрид встречал все поезда подряд. Мы не могли позвонить, поскольку телефон в пасторской конторе сломан вот уже три недели. К тому же, мы не знали, где вас искать. На Трэдгордсгатан в Уппсале никто не отвечал. Добро пожаловать! Меня зовут Магда Сэлль, я экономка настоятеля и одновременно его племянница. Входите! Разрешите ваши пальто. Как прошло путешествие? Плохо, что мы живем так далеко от станции. Наверное, замерзли, фрёкен Бергман? Страшный ветер, теперь после дождя жди снега. Я скажу настоятелю, что вы приехали. Пожалуйста, подождите пока в гостиной. Сейчас будет кофе».

Красивая, разговорчивая фрёкен Сэлль исчезает в глубине дома. Анна и Хенрик остаются сидеть — каждый на своем стуле — в просторной комнате с двумя хрустальными люстрами, обитой шелком мебелью в стиле Карла Юхана и светлыми деревянными полами, частично застеленными бесконечными узорчатыми лоскутными дорожками. Стены украшены бра и портретами священников с добрыми глазами. Двери, ведущие в библиотеку, уставленную могучими книжными шкафами, распахнуты настежь. Огонь в кафельной печи вот-вот угаснет, тепла он почти не дает. Массивные настенные часы в стиле псевдобарокко показывают без двадцати семь. Настольные часы как раз бьют восемь.

Из библиотеки выходит настоятель, он двигается осторожно, поддерживаемый фрёкен Сэлль. Бледное, правильной формы лицо с окладистой бородой, темно-серые глаза за толстыми стеклами очков, зачесанные назад волосы взлохмачены. На нем пасторский сюртук, на ногах тапочки. Приветливую улыбку портит плохо пригнанная вставная челюсть. Анна с Хенриком поспешно встают и делают несколько шагов навстречу хозяину. Старик, не тратя лишних слов и восклицаний, молча протягивает им могучую руку. Серые глаза внимательно разглядывают гостей. Потом, словно довольный увиденным, он кивает, знаком приглашая гостей садиться. Фрёкен Сэлль говорит, что сейчас принесет кофе, и удаляется. Настоятель уселся на стул с прямой спинкой у стола. Одну руку он поднес к уху, показывая тем самым, что плохо слышит. Другой выудил из кармашка жилета под застегнутым на все пуговицы сюртуком золотые часы. Смотрит на них, на стенные часы и на настольные.

Настоятель Граншё.Правильное время — пять минут пятого. В этом доме все часы идут вразнобой. Говорят, это связано с подземным магнитным полем. Зато мои часы идут минута в минуту, поскольку они, судя по всему, невосприимчивы к подземным силам.

Хенрик вытаскивает свои часы. Они показывают десять минут пятого.

Хенрик.На моих десять минут пятого.

Настоятель Граншё.Ну-ну. Бывает.

Старик с отсутствующим видом уставился в какую-то точку справа от ног Хенрика. Молчание затягивается, но не вызывает неприятного чувства.

Настоятель Граншё( внезапно ) . Меня навестил мой близкий друг профессор Сёдерблюм. От него я услышал немало хвалебных слов о тебе, Хенрик Бергман. Я высоко ценю мнение Сёдерблюма. Мы старинные друзья. Конечно, он намного моложе меня. Тем не менее мы старинные друзья.

Настоятель негромко и заразительно смеется и, осторожно пососав свою вставную челюсть, обращает серые глаза на Анну.

Настоятель Граншё.Он говорил и о фрёкен Окерблюм. Не знаю, откуда он вас знает, но он знает всех. Он заверил, что Анна Окерблюм будет хорошей пасторской женой. Надеюсь, Хенрик не обижается, что я передаю слова Сёдерблюма.