Яков Рахманов - Судьба, или жизнь дается человеку один раз…

Кроме шефа, мы все были в «империалистической загранице» первый раз, она ошеломляла: небоскребы, шикарные автомобили, раскидистые пальмы, разноплеменной народ со всего мира, на каждом углу лавчонки с «колониальными» товарами и экзотическими фруктами, «жвачка» немыслимых сортов и вожделенная в те годы для нас «Кока–кола»… Мы зашли в первое же кафе, где нам подали малайское острое мясо с зеленью. Мы просто не могли не попробовать содержимое стоящих на столе бутылочек с разными приправами. Потом с полчаса ходили с открытыми ртами, в которых полыхал едва терпимый «пожар, и пили пиво, чтобы как–то его затушить. Первые два дня мы бродили с широко открытыми глазами и только успевали щелкать затворами фотоаппаратов. На третий день посетили Сингапурский университет и наше консульство. К этому времени наш корабль заправился всем необходимым, и мы двинулись мимо многочисленных индонезийских островов к Австралии. Было только одно неудобство в этом прекрасном плавании: как только на нашем корабле погоды узнавали о возникновении поблизости тайфуна, мы сразу разворачивались в центр его возникновения, чтобы изучить его условия. Чем ближе к центру, тем сильнее становилась качка, и корабль швыряло как скорлупку. Чем–либо заниматься не было никаких сил. К горлу подкатывала муть, приходилось лежать на койке, упершись в переборки головой и ногами, чтобы не улететь вниз, и пожевывать черный сухарь для предупреждения тошноты. Но тем не менее вскоре мы подошли к экватору.

Экватор пересекается с обязательным ритуалом крещения новичков, отдаванием чести и приношением выкупа Владыке Морей — Нептуну. Из моряков, которые уже проходили экватор, выбирается Нептун, и формируется его свита. После обеда в день пересечения экватора на спардеке появился Нептун с шикарной бородой из распущенных канатов в окружении телохранителей. Позади него шествовала свита, в которой были звездочет, лекарь, парикмахер и обязательные в такой свите полуобнаженные русалки. Всё шествие сопровождала орава прыгающих, вертящихся и галдящих полуголых чертей, в костюмах из пакли, прикрывающих срам, вымазанных сажей и отработанным машинным маслом. Нептун зачитал приказ, разрешающий нашему славному кораблю войти в его владения и изучать их во славу нашей Родины. С капитана взяли выкуп за беспокойство Владыки и его свиты. И тут началось!

Я пал ниц перед Нептуном, умоляя его начать крещение с меня, чтобы потом я мог снимать весь процесс на пленку. Крещением занимаются черти, их цель — как можно сильнее вымазать новенького, прогнать его через чистилище — специально сшитую брезентовую трубу с мазутом внутри, затем кинуть в бассейн, поставить на задницу штамп и дать выпить кружку вина. Мне поставили куда надо печать и собрались мазать мазутом, я вырвался, забрался на перекладину мачты и сиганул в море. Черти накинулись на других новичков. Веселье и галдеж закончились купанием всего экипажа в океане под наблюдением вахтенных матросов, которые должны были объявить тревогу в случае появления акул. Вечером всем выдали верительные грамоты в честь прохождения экватора. На восьмые сутки мы прибыли на риф, сообщили об этом по радио своим австралийским коллегам. Завтра первый раз ныряю на рифе!

Всю долгую дорогу до Австралии мы читали специальную литературу, журналы и газеты, все, что касалось рифов и их исследования. Особое впечатление на нас произвела информация об опасностях, поджидающих человека на рифе. Таких как акулы, не останавливающиеся ни перед чем, если они пошли в атаку; барракуды, сожравшие кинооператора в противоакульей клетке за несколько минут; ядовитые морские змеи, яд которых в десятки раз сильнее, чем у кобры; рыба–камень с нервно–паралитическим ядом, после которого, вдохнув, уже не выдохнешь; ядовитость всех без исключения кораллов… И вот я в воде среди кораллов. Обилие форм и красок поражает сразу, расцветка бесчисленных, снующих во всех направлениях рыб не поддается осмыслению, будь ты даже художником–импрессионистом с богатейшим воображением. Но какая–то тревога не позволяет сосредоточиться на этом богатстве и великолепии. Я ежесекундно оглядываюсь по сторонам и назад — проплывающие рядом змеи не добавляют уверенности и оптимизма. Понимая, что от меня в воду идут флюиды беспокойства и страха и что только ленивый не использует меня в качестве объекта для утоления голода, я стараюсь заставить себя чем–то заняться. И в эту минуту мой взгляд останавливается на крупной великолепной ракушке, которой обычно украшают дорогие комоды с хрусталем. Я забываю все на свете страхи и опасности, в надежде найти еще одну такую. Мои поиски остановились только тогда, когда стало трудно вдыхать воздух их акваланга, который кончался, пора было подниматься наверх.