Ирина Лобановская - Жена из России

При чем тут мамаша и ее толщина?

Маша задумчиво зашлепала к морю, загребая ногами горячий песок. Ей первый раз в жизни понравился мальчик… Почему? Что все это значит? Совершенно незнакомый, наверное, даже из другого города, в симпатичной белой кепочке от солнца…

На следующий день Маня выклянчила у матери точно такую же, попробовала ходить походкой незнакомца и стала учиться морщить нос от солнца точь-в-точь, как он.

— Не гримасничай! — строго сказала Инна Иванна, понаблюдав за дочерью. — У тебя будут ранние морщины.

Но морщины Машку пока не пугали. Зато вернувшись из Крыма на дачу, она целыми днями напролет рассказывала эльфику о мальчике, имени которого так и не узнала. Но в ее рассказах была целая история встреч и расставаний, огромная выдуманная поэма первой любви, поэтической и прекрасной, непохожей ни на какие другие…

Элечка выслушала все фантазии очень внимательно и доверчиво, а потом спросила:

— А как же Толя?

И нехорошо засмеялась.

Работа Маню не интересовала: только деньги на тряпки. Теперь она смогла, наконец, позволить себе и красивые костюмы, и дорогие сумки. Странно, но вещи перестали ее занимать тоже слишком быстро. Похоже, она придавала им какое-то несуществующее значение, видела в них чересчур серьезную и большую ценность, в действительности оказавшуюся смехотворной. Бабушка была права.

Мучило Машу одно: название той подмосковной станции, где жили Саша и Володя. Когда оно вдруг звучало рядом, она тосковала. Ей мучительно хотелось снять трубку, чтобы услышать: "Это Вовка…". И чтобы он говорил с ней. Просто говорил, и ничего больше. А каждый свой день рождения, в начале весны, Маня ждала звонка в дверь…

Знаешь ли, понимаешь ли, помнишь ли…

Но большой кусок времени отломили. Начинался новый.

— Машенька, тебе звонил юноша, — радостно сообщила как-то вечером бабушка. — Сказал, что Закалюкин. Но, наверное, пошутил.

Маня тихо прошла к себе в комнату, села с ногами на диван и задумалась. Нет, никто не шутил. Это такая фамилия. И вполне может стать Машиной. Да и пора: институт Маня вот-вот закончит, работа есть, квартира тоже. Даже несколько. Хотя мать с отцом собираются на старости лет разбежаться навсегда. Все равно у Инны Иванны имеется про запас маленькая, зато необычная двухэтажная квартирка под чердаком в районе Сухаревки.

А на смешные фамилии Мане везет… Видно, такая судьба.

— Закалюкин — это кто? — осторожно спросила бабушка.

— Человек, — сказала Маша. — Мен из толпы. Обыкновенный, но не самый плохой.

— Из какой толпы? — перепугалась бабушка. — Ты опять болталась по Арбату? Сколько раз я тебе говорила туда не ходить!

— Нигде я не болталась! — отказалась Маня. — Ни на каком Арбате! Что мне там делать? Да и некогда. А толпа…

Ее Маня придумала непонятно зачем. Все было совсем иначе. Он вошел в троллейбус и сказал, посмотрев на Машу:

— Таких раньше в каретах возили, а теперь они задом наперед ездят на городском транспорте. Этот сарай всех заберет! Какой пассаж, княжна! Обидно!..

Маня сидела сзади спиной к водителю. Она внимательно посмотрела на вошедшего: ничего особенного, довольно заурядный товарищ, и росточком не вышел. Хотя в этом вопросе с Машей равняться сложновато. Все-таки не ниже ее.

— Чем занимаетесь? — спросил Маню любитель прошлого.

— Пишу, — коротко ответила она.

— А о чем? — полюбопытствовал незнакомец.

— Обо всем! — гордо заявила Маня.

— Неплохо! — одобрил поклонник старины. — Если обо всем, мне вполне подойдет! Ну, хоп, княжна! Осталось к двум прибавить два. Давайте знакомиться? Кто вам делал такую чудесную химию?

— Природа, — сказала пообтесавшаяся в редакции Машка. — Старалась как для себя самой… Меня зовут просто Мария…

Почему-то ей было легко и просто рядом с неожиданным поклонником. Как раньше с Вовкой… Она нарушила строгое бабушкино заклинание ни с кем на улицах не разговаривать. И сама не понимала, зачем это сделала. Так просто, от скуки и неприкаянности. А если… Бывают же счастливые встречи на автобусных остановках. Да и вообще, почему нельзя знакомиться на перекрестках и в метро? Вдруг это перекресток именно твоей судьбы?! Не принято? А кто это принимал и можно ли ему доверять? Ведь человек, которому ты вдруг понравилась, никогда тебя больше не увидит, не найдет второй раз в огромном городе — и так просто расстаться, уйти навсегда? Да и запоминаются легче не правила, а исключения.

Недолго раздумывая, Маня дала ценителю древности свой номер телефона. Абсолютно правильный. Хотя до этого не раз обманывала цифрами приклеивающихся к ней на улицах и в метро доверчивых молодых людей, прекрасно понимая, что говорить комплименты — дело не хитрое.