Иэн Макьюэн - Суббота

Удовлетворенный работой интерна, он говорит:

— Сними швы, пока я подготовлюсь.

Замирает в углу операционной, выбирая музыку на сегодня. Останавливается на «Вариациях Голдберга». На стойке возле проигрывателя — четыре диска, но пафосные изыски Глена Гулда не отвечают его настроению: куда лучше подойдет негромкая, мудрая игра Анджелы Хьюитт.

Меньше чем через пять минут он возвращается к столу — в длинном одноразовом халате, перчатках и маске. Кивает Гите, и та включает проигрыватель. Со столика из нержавеющей стали, возле которого несет свою вахту Эмили, берет губку на корнцанге и погружает ее в бетадиновый раствор. Начинается нежная, задумчивая «Ария»: сперва неуверенно, затем — все шире, все свободнее, как будто раздвигая стены операционной. При первом мазке солнечно-желтого раствора по бледной коже Генри охватывает привычная безмятежность: он в своей стихии, он знает, что делает, его радует и строгий ряд инструментов на столике, и жужжание воздушного фильтра, и шипение кислородной маски на невидимом под покрывалом лице Бакстера, и бесстрастная ясность освещения. Забыв обо всем, он полностью сосредоточивается на своем деле — как в детстве за настольной игрой.

Он откладывает губку и негромко приказывает:

— Местный.

Эмили передает ему приготовленный подкожный шприц. Генри быстро вкалывает его в несколько мест под кожей, вдоль линии повреждения и за ней. Можно обойтись и без этого, но адреналин, содержащийся в линокаине, помогает уменьшить кровотечение. В месте каждого укола немедленно вздуваются волдыри. Генри откладывает шприц и протягивает руку. Нет нужды говорить, что требуется: Эмили немедленно вкладывает ему в ладонь легкий, прекрасно сбалансированный кожный нож. С его помощью Генри расширяет рану до нескольких дюймов, а затем углубляет. Родни с биполярным каутеризатором стоит рядом; два или три раза ему приходится быстро перекрывать кровотечение. При каждом контакте с кровью слышится сигнал, и вместе с острым запахом обожженной плоти от черепа поднимается сероватый дымок. Двигается Родни, несмотря на свою комплекцию, изящно; не мешая своему консультанту, он быстро останавливает кровь и туго перекрывает поврежденные сосуды крохотными голубыми зажимами «рейни».

Пероун просит один большой ретрактор и устанавливает его на место. Второй дает установить Родни. Теперь рана перед ними распахнута, обнажая череп и нанесенные ему повреждения.

Трещина идет на удивление ровно. Из нее сочится темная кровь. Когда Родни очищает участок солевым раствором и протирает, выясняется, что разлом в кости около двух миллиметров шириной: он напоминает пейзаж после землетрясения, заснятый с воздуха, или трещину в пересохшем русле реки. В центре его два сегмента кости встали друг к другу под углом, и от них расходятся в разные стороны еще три трещины, поменьше. Сверлить нет необходимости: в трещину спокойно войдет резак.

Эмили подносит краниотом, но Пероуну не нравится его нижняя часть — она слегка скошена. Джоан бежит в подготовительную и возвращается с новым, вполне удовлетворительным. Пока она извлекает его из стерильной упаковки, Пероун объясняет Родни:

— Сейчас вырежем весь участок вокруг трещины, чтобы получить полный доступ к сосуду.

Говорят, никто не вскрывает череп быстрее Генри Пероуна. Сейчас он работает еще быстрее обычного, поскольку нет опасности повредить мозговые оболочки — на них давит сгусток крови, отделяя их от черепа. Хотя Родни и стоит рядом со спринцовкой наготове, обильно сбрызгивая края разреза солевым раствором, операционную наполняет запах жженой кости. Тот самый запах, что порой, раздеваясь после трудного дня, Генри ощущает в складках своей одежды, Разговаривать невозможно — пронзительный визг краниотома заглушает все. Глазами Пероун предупреждает Родни: будь внимательнее. Резак приближается к срединной линии: здесь нужна особая осторожность. Он замедляет работу и поднимает нижнюю часть резака — иначе можно задеть и разорвать сосуд. Просто удивительно, что с мозгом, так прочно упакованным в костяной футляр, вообще что-то случается вне операционной. Наконец Пероун прорезает на затылке Бакстера ровный овал. Прежде чем приподнять кость, осматривает осколки вокруг трещины. Затем просит диссектор «Уотсон Чейн», аккуратно их приподнимает. Они поддаются без труда, и Генри опускает их в резервуар с бетадином, подставленный Эмили.

Тем же диссектором он приподнимает вырезанный овальный клапан, похожий на обломок кокосовой скорлупы, и отправляет его в резервуар к прочим. Теперь сгусток виден полностью — темно-красная, почти черная кровь консистенции недоваренного варенья. Чем-то он, как иногда кажется Пероуну, напоминает плаценту. Но теперь, когда прекратилось давление черепа, по сторонам сгустка начинает свободно сочиться кровь; она льется из головы Бакстера, орошает покрывало и стекает на пол.