21 мая. Добавляю в книгу все новое и новое. Этак еще бы месяца с три повозиться, хорошая бы вышла книга.
Узнал недавно (случайно), что без моего ведома изменили заглавие. Ну разве можно было предположить — после утверждения, плана и проч.? Нет, никогда не привыкнуть к их бандитским привычкам, никогда.
22 мая. Вдруг стал писать конец рассказа «Разговоры с собакой», где собака умирает, и почти заплакал от жалости.
29 мая. <���…> Вчера ходил к П. В. Палиевскому [22] Заместителю директора ИМЛИ Бердникова.
по поводу того, что меня не пускают на международную чеховскую конференцию в Баденвейлер.
— Сквозь директора вам не пробиться, — сказал он. И стал утешать, что «ни один пост не вечен» и что меня «и так знают в Европе». Умолчал, что сам включил в список <���…> Сахарова, автора одной плохонькой статьи о Чехове и Тургеневе [23] Устроители конференции дали институту 8 мест — на усмотрение дирекции, оговорив персонально лишь одного Чудакова, на приезде которого настаивали; поехали все восемь, кроме А. Ч. Его ни разу «не выпустили» (так это называлось) ни на одну конференцию — вплоть до пика Перестройки.
.
8 июня. Снилось, что я разговариваю с Александром Веселовским после его лекции.
— Алексей Николаевич…
— Александр.
— Простите, я оговорился …
Я страшно смущен и не знаю, как мог оговориться — ведь Алексея Ник-ча Веселовского [24] Брат Александра Веселовского, ученый несравнимо меньшего масштаба.
я почти и не читал, а уже более двадцати лет размышляю об Александре Веселовском!
— Я хочу предложить Вам посмотреть очень интересный глаголический памятник. Вы разбираете глаголицу?
— Конечно.
Видя, что я слегка обижен, А. Н. говорит: — Я ведь не знаю, как теперь на филологическом факультете учат.
Т. е. он явился из того времени!
21 авг. Сдал «Мир Чехова» в корректорскую <���…>. Нескоро чеховедение выберется из-под этой книги — полемика на ближайшее десятилетие обеспечена <���…>.
25 авг. <���…> Недавно снова снился ВВ — сидим за нашим длинным столом [25] На кафедре русского языка филфака.
, ласково треплет меня по плечу — чего никогда не делал. Посвящаю ему «Мир Чехова».
31 августа. Не знаю, что чувствуют авторы, закончившие большую, но описательную книгу, но завершить книгу-концепцию, где задача — каждую клеточку этой концепцией пропитать, пронизать, — это чувствовать усталость и опустошенность полные.
Не хочется ехать в Ессентуки, хочется плавать…
4 сентября. 2 сент. прилетел в Ессентуки, в санаторий «Аврора». Удалось получить отдельный номер.
Итак, через 27 лет я вновь в этих местах, гораздо более здоровый, чем тогда.
14 сентября. Брожу по Ессентукам, бегаю за городом по степи, как в Казахстане, Коктебеле, Прибалтике, Малеевке. За столом сидит старый чекист, служивший еще при Дзержинском и Менжинском. Говоря о религии, даже заикается и дрожит от возмущенья, ему 81 год — но ничто в нем не изменилось. <���…>
Хожу в павильон механотерапии, изобретение великого Цандера, закупленный целиком на Нижегородской ярмарке в 1902 году и так с тех пор и остающийся единственным в стране. В очереди рассуждают о политике. Один особенно разорялся:
— Ведь как начинала Америка? А мы? Мы начинали с нуля!
Я не выдержал:
— То-то с этого нуля вы лечитесь в павильоне, построенном в 1902 г., и грязелечебнице, построенной в 15-ом! Как было, так и осталось.
Не нашелся, что ответить.
Был на концерте кисловодского симфонического оркестра: Григ, Россини, Моцарт (соль-минорная). В концерте Грига раза два, кажется, не совсем вовремя вступали духовые, но в целом ничего. В зале, рассчитанном на 1500 мест, сидело едва 40–50 человек, несмотря на то, что концерт был бесплатный.
Замшели камни, и у льва
Крошатся лапы. Еще свиреп
Оскал зубов, но уж не так,
Не с тою мощию змею
К граниту он когтисто прижимает.
И трещина времен прошла
Чрез шею, грудь и сердце властелина.
И мудрый Эскулап
Все так же держит чашу,
В которую змия точит целебный яд.
Но уж и он устал, и посох его треснул,
И время
Вернее каменистых троп
Подошвы у сандалий изъязвило,
И Гигейя
Забыла руку на сосуде
Движеньем утомленным женским.
Но ты — но ты все та же.
Все так же голос твой смеется в телефоне
И вижу: стройно ты стоишь
В кабинке душной,
Движеньем легким и знакомым
Подносишь трубку
И говоришь
Со мною.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу