Ярослав Астахов: Чудовище

Учитель вспомнил незамысловатую хитрость. Поменять батарейки внутри фонаря местами, протерев клеммы. Такое позволяет иногда наскрести завалявшиеся крохи энергии. Лампочка возвращается к жизни, случается, даже на полчаса.

Прием это был испытанный, потому что учитель был из одержимых манией экономить. Но в данной ситуации было не просто осуществить его. Требовалось освободить руки, то есть – расстаться на какое-то время с топором. Вот этого Альфий не хотел: ощущение в руке веса грозного предмета вселяло чувство уверенности.

Он совершил над собой усилие. Бережно опустил оружие на землю и разжал руку. Но прежде тщательно убедился, что обух успокоился надежно между его ботинками. То есть топорище устремлено вверх и будет удобно его подхватить во всякий момент, если что.

Лишь после этого Альфий выпрямился и развинтил, подрагивающими руками, фонарь. Он действовал не спуская глаз, по возможности, с опасного ожидающего впереди провала.

Он поменял расположение батареек, потерев клеммы каждой о рукав куртки. Едва не уронил при этом одну. И свинтил фонарь – отнюдь не с первой попытки это у него получилось – и снова надавил кнопку.

Прием удался. На этот раз от рефлектора пошел слабый свет. По интенсивности он не на много превосходил свет луны. Но и такого оказалось довольно, чтобы внутри проема проступили неверные контуры, и зашевелились, словно живые, тени в узком пространстве.

Пригнувшись, Альфий ступил в сарай.

Он замер, созерцая цель своего прихода. Учитель различал ее лишь едва. Не малых размеров ящик, замаскированный всяким хламом. Он был вместилищем артиллерийских снарядов, и он осел в хозяйстве этого дома, по-видимому, еще со времен войны. Угрюмый прочный предмет как будто бы специально ждал, что на него наткнется колдун, и приспособит к использованию для особенных своих целей, тоже отнюдь не мирных.

Тяжелая крышка ящика забита была гвоздями. Альфий расположил фонарь, пристроив посреди хлама, так, чтобы на вылинявшие доски ее лег луч. Учителю хотелось, чтобы немедленно все внутреннее пространство ящика оказалось освещено, как только крышка откроется.

И вот, он осторожно подвел под нее лезвие топора. И принялся нажимать сверху на топорище, используя как рычаг, усиливая, постепенно, давление. Наконец, крышка, почти беззвучно выворачивая неплотно вбитые гвозди, двинулась, было, вверх…

Но тут рука учителя замерла, как будто парализованная. Безвольно соскользнула по рукояти и выпустила ее. И топор упал.

Но этого учитель не видел. Он вообще не видел более ничего . Свет иссяк!

Стараясь не произвести шума, учитель медленно оглянулся. Лишь узкая багровая искорка теплилась у него за спиной в непроницаемой темноте – спираль лампочки, предательски вдруг умершей… А в следующее мгновение в небытие канула и она.

Невозможно! – беззвучно выкрикнул кто-то в голове Альфия. – Остатков энергии должно хватать, минимум, хоть на четверть часа!

Учитель постарался сделать невероятное: перестать думать, что именно находится сейчас рядом с ним в этой тьме.

Протяжный скрежет послышался со стороны ящика.

Альфий вскрикнул. Его глаза обратились немедленно вновь вглубь сарая. Но безнадежно и тупо всматривались в не открывающее никаких очертаний черное… шли мгновения.

Наконец, его зрачки, расширившиеся от ужаса, смогли прочитать угловатый контур, который намечал идущий сквозь открытую дверь свет луны.

ЧТО ЭТО ТАКОЕ БЫЛО? – билась единственная мысль в сознании Альфия. – Крышка, оставшаяся в неустойчивом равновесии на полувывернутых гвоздях, просела, скрипнув, назад? Или… наоборот …

Учитель даже и не пытался додумать до конца эту мысль. Он чувствовал, как у него шевелятся на голове волосы, поднимаясь дыбом.

Он был теперь безоружен . Его глаза, правда, все более приспосабливались к окружающей темноте. Он мог уже различить очертания некоторых предметов перед собою… но этот чернильный мрак, что внизу! И смысла не было даже пытаться угадать, где именно лежит выроненный топор.

Мозг судорожно перебирал варианты. Опуститься на корточки и пошарить вслепую около ящика? Вдруг Альфий увидал с отчетливостью кино: бугорчатые клешни выскакивают из темноты навстречу его движению и смыкаются на лице и горле… Стремительно развернуться и выбежать из сарая? Учитель понимал, что не в состоянии будет заставить себя повернуть к этой угрожающей тьме спиной . Медленно осторожно пятиться? И сразу в его сознании вспыхнула картина: он спотыкается обо что-нибудь, опрокидывается навзничь, и…