Ярослав Астахов - Месть изгоняющему

Анестезиолог, привлеченный столь странным поведением коллег, оторвался от приборов и, напротив, – приблизился и заглянул в рану. Затем откачнулся мягко и повалился набок, лишившись чувств.

Вот и тебе перепало немного анестезии, – мысленно улыбнулся Веспов, паря над собственным телом. – Не удивительно: представляю, что значит увидать этакое впервой!

Операционная сестра отступала к выходу, пятясь, мелко крестясь…

Андреев произнес грязное ругательство.

Скальпель ассистента Грицко дрожал, отражая трепещущий яркий блик.

Из раны восходил черный лоснящийся пузырь… и в этом пузыре отражались, вздрагивая, огни бестеневой лампы.

Арсений был единственным из присутствующих, кто понимал, что именно происходит. Спора сарги, встревоженная уколом скальпеля, – трансформировалась, приобретая вид некоего гриба, черного гигантского дождевика… и гриб рос, перетекая бугристо внутри себя и напоминая миниатюрный ядерный взрыв, невероятно замедленный.

Гриб выпростался из тела Веспова и повис, и медленно дрейфовал в воздухе, подобный теперь по форме какому-то зловещему монгольфье… Кровь Арсения, скопившаяся на споре, капала на кафель операционной. И это рождало звук, как если бы по ее полу цокали какие-то маленькие копытца.

Спора сарги отплывала от стола наискось, изменяя форму. Она уменьшалась и, кажется, утрачивала постепенно летучесть, приобретая плотность, все более превосходящую таковую воздуха. Ее снижение к полу завершилось падением и к этому времени спора успела уже уменьшиться до размера теннисного мяча. И черный мячик заскакал по стерильным плиткам. Остановился и успокоился, уменьшившись и еще, и сплюснувшись. Спора напоминала теперь широкое ребристое колесо игрушечного автомобиля (возьми меня! поверти в руках…).

Веспов знал, какая именно судьба ожидает этого незадачливого, что подберет «колесико». Арсений запланировал покинуть физическое тело свое в момент операции именно для того, чтобы…

Но и сарга понимал, конечно, что существуют вещи, способные воспрепятствовать беспроблемному вызреванию его споры. Встреча с изгоняющим, например. Поэтому и сарга не преминул выйти из плотного своего тела – то есть из вот этой самой споры – и встал над ней… Приветливый привратник для простаков. Стремительный убийца для всякого, кто попытается помешать… Сарга ждал.

Довольно странное зрелище, надо сказать, представляло собою это недоношенное зло в астральном теле своем. Как будто плотный пульсирующий кокон, витой из колючей проволоки… фасеточные глаза по сторонам раздувающегося верхнего выступа… многосуставные щетинистые лапы, подергивающиеся непрестанно, напоминающие конечности насекомого.

И вот он заметил Веспова. И сразу же безошибочно почувствовал изгоняющего – смертельного своего врага. Наверное, это был какой-то безусловный рефлекс, врожденный инфернальный инстинкт…

Сарга извлек из-за спины изогнутое оружие (ну прямо половина государственного герба приснопамятного Союза Советских… – подумалось почему-то Веспову) и закрутил им над собой в воздухе. Сарга угрожал изгоняющему мечом, напоминающим одновременно и зазубренный крючковатый серп, и уродливый ятаган.

Окно операционной вылетело, задетое острием крутящегося серпа. Взор хирургов, растерянный и вопрошающий, – немедленно приковался, конечно же, к осиротевшей раме. По полу потянул сквозняк… Никто не видел саргу и его оружие, разумеется. Также точно, как не могли они видеть и Веспова в тонком теле, парящего над столом.

Старшая операционная сестра, приостановившаяся было, развернулась и выбежала в дверь с долгим воплем. Ее не остановил и не возвратил гневный возглас профессора Андреева:

– Куда?! Стоять!! Операция!..

Сарга крутил в этот миг уродливое лезвие свистящим винтом, наступая на Изгоняющего, который был… безоружен. Ведь перед операцией с Веспова сняли крест. А только сила надетого на тебе креста принимает форму меча, когда ты выходишь в астральный мир.

Лезвие серпа рассекло консоль – и бестеневая лампа обрушилась, испустив сноп искр, чудом не задев тело, распростертое на столе. Автоматически включилось аварийное освещение и залило тусклым красноватым светом пространство операционной.

Враги застыли, глядя неотрывно каждый в глаза другому, как будто в детской игре «мигни» (мигнуть, впрочем, сарга не смог бы даже и при желании, потому что у твари не было вовсе век)…

Арсений был безоружен … Демон взмахнул мечом – и опрокинулся хромированный столик на колесах, рассыпав по стерильному кафелю инструменты. Веспов успел переместиться в воздухе так, чтобы избежать удара. Демон перекинул меч в левую.