Денис Соболев - Самбатион

Боря на секунду замолчал, пытаясь, как мне показалось, оценить степень убедительности последнего довода.

— А до них? — ответил он.

— До них, — сказал Саша, — была, например, жена Бешта. Выслала свою респектабельную семейку, получила телегу в приданое и ездила в одиночку вглубь Карпат, где ее муж делал кирпичи. Говорят, что ходила в тулупе и была знакома с карпатскими разбойниками. Хотя, на мой взгляд, — продолжил он, — все это слишком напоминает Соньку Золотую Ручку.

— А еще примеры? — сказал Боря.

Саша замялся.

— Ну знаешь, — сказал он, — я тебе что, «Еврейская Энциклопедия»? Таких примеров полно. Если дашь мне сосредоточиться, то вспомню целую кучу. Многие ивритянки, например.

— Израильтяне — не евреи, — сказал Боря мрачно, — это новая нация. И вообще, если ты обратил внимание, я говорил о галуте.

— Ну, хорошо, — сказал я, — тогда, например, царевна Айор.

— А это еще кто?

— Дочь кагана Иосифа.

— Понятно, — пробормотал Боря, и снова уставился в пустую чашку из-под кофе. Воспользовавшись паузой, Саша сгреб свои ксероксы и исчез. Боря мрачно изучал мокрые следы чашек на крышке стола. Но вместо того, чтобы встать и тоже уйти, я вдруг почувствовал, что должен хоть что-нибудь сделать, чтобы привести его в чувство.

— Слушай, — сказал я, — мне тут один математик рассказал замечательный анекдот на ту же тему. Задача: А любит Б, а Б любит Ц. Вопрос: что делать А?

Боря удивленно посмотрел на меня.

— Поставить свечку в благодарность, что его, кажется, пронесло, — мрачно сказал он.

— Нет, — ответил я, — гораздо проще. Найти другую Б.

Боря расхохотался.

— Жаль, что я не математик. Ну и где же он предлагал это делать?

— Хочешь, покажу тебе паб, где всегда можно кого-нибудь снять?

— Хочу, — сказал он, почти окончательно просветлев. Я потушил сигарету, и мы встали.

Убраться утром не удалось, так что первым делом — навести порядок. Весь день мысль о предстоящей уборке внушала отвращение, но, вернувшись домой и оглядевшись, я неожиданно понял, что отвращение к наведению порядка почти исчезло. Заперев дверь на два оборота и задвинув щеколду, я оглянулся. Сначала — открыть окна; вечером девушка жаловалась на жару, а утром на сквозняки, которые ее ужасно раздражали, особенно после душа, так что окна так и остались закрытыми, и в квартире было душно. Теперь свалить следы завтрака в раковину, вместе с тарелками из-под ужина и пустыми бокалами со следами красного вина (уж лучше бы она пила водку). Там их, по крайней мере, не будет видно. Ага, забыла помаду (или специально оставила, в качестве своего рода сувенира на возвращение) — убрать ее в ящик тумбы у входа. Ну вот, теперь квартира выглядела чуть менее чужой, и можно было снять башмаки. А все-таки очень жаркий вечер, даже для лета; наверное, хамсин приближается.

Я сел на диван, пытаясь решить, с чего начать. Пожалуй, с рубашки и с носков, их прямо в корзину с грязным бельем. Так, во-первых, прохладнее, а, во-вторых, можно приступить прямо к мытью посуды. Хотя нет, штаны бы тоже хорошо переодеть. Но сначала убрать мусор со стола. Коробку с конфетами в холодильник (совсем растаяли), печенье в шкаф, бутылку в мусор; как она точно выбрала вино — хотя оно собственно для такой девушки и покупалось. Тонкая вытянутая бутылка «нежной формы», как она сказала. Интересно это калька с иврита, или просто так? Ладно, по крайней мере, «Мерло» не тронула, и на том спасибо. А ведь могла бы; этикетка хоть и не красочная, зато европейская. Она должна любить Европу. Ну вот тарелки и чистые. Теперь чашки — нет, сначала бокалы. Надо будет спросить, как ей Европа, и где она была. Англия, Франция, Голландия, Германия, Швейцария; это тур такой был, назывался «вся Европа за восемь дней». Это если сама ездила. А если ивритский хавер [1] 1 Хавер ( ивр. ) — товарищ; в разговорном — аналог английского «бойфренд». Здесь и далее перевод и примечания Владимира Лифшица. возил, то наоборот: «софшавуа [2] Софшавуа ( ивр. ) — аналог английского «уикэнд». в Париже», отель пять звездочек, всё видели и даже водил показывать Пляс Пигаль. И все на нее смотрели удивленно, потому что непонятно, а она-то что здесь с ним делает.

Ну вот, кажется на кухне и все, теперь убрать фотографии с дивана в салоне — и в комнату. Эта способность верить, что все на них смотрят, просто удивительна. А, с другой стороны, может и не было никакого Парижа. Может парень сэкономил и свез ее в Анталию. Или вообще в Эйлат. Ну так, значит, другой возил в Париж. Не верю, что не была в Париже, быть такого не может. Это нечто, что объединяет, преодолевая все социальные. Ну и бардак; шкаф-то почему открыт. А, это же я сам открыл, когда переодевался. Постельное белье все туда же, в корзину. Шкаф закрыть, ящик задвинуть, дверцы книжного шкафа закрыть тоже. А вот еще пара бокалов. Странно, что мы принесли с собой совсем не те, что стояли на столе в кухне. Интересно, почему при ходьбе липнут ноги; я опустил глаза. Сухое, чуть липкое, темнокрасное пятно на полу, это она пыталась плеснуть в меня вином. Придется сходить на кухню за тряпкой; сделав несколько шагов, я услышал телефонный звонок.