Нина Шнирман - Счастливая девочка (повесть-воспоминание)

— Хорошо, — говорит, — помыла, вода аж чёрная!

— Я ещё только начала мыть, — говорю, — смените мне, пожалуйста, воду.

— Ишь ты, — смеётся Даша, — только начала! Сейчас воду сменю и тряпку помою. — Она уходит. Пока её нет, я думаю, куда мне стол отодвинуть, чтобы было удобнее. Даша приносит ведро с водой и чистую, мокрую тряпку. Я тащу всё это в комнату. «Ну и ну!» — слышу Дашин голос. Ставлю ведро к двери, двигаю стол к сундуку.

— Можно я тебе помогу? — просит Анночка.

— Обязательно поможешь, только потом, попозднее, — говорю. Взрослые так всегда обманывают маленьких детей, но это обман не стыдный, потому что я это делаю, чтобы Анночка не расстраивалась. А помочь мне она не может.

Я мою пол, как Бабушка, во все углы влезла, всюду помыла, тряпку в ведро бросила, чулки сняла, на батарею положила, влезла на сундук, чтобы посмотреть на свою хорошую работу.

— Как хорошо ты помыла! — радуется Анночка.

Вот с сундука всё и видно. У Бабушки пол чистый и немножко мокрый, а у меня не пол, а просто лужа! Лужа на всю комнату! Надо вытирать.

Соскакиваю с сундука, ноги — в тапочки и говорю Анке:

— Надо вытирать, потому что очень много воды!

Анночка говорит:

— Надо тряпку крутить, крутить, тогда из неё вода выльется.

Я-то это знаю! Поднимаю тряпку из ведра, хватаю её двумя руками и понимаю, что сейчас будет самое трудное, потому что у меня маленькие руки и я не могу тряпку крутить, тряпка большая и толстая, она у меня в руках не помещается, если её крутить. Вот ведь чёрт! Что делать? Мне нужно вытереть лужу, а для этого нужно выжать тряпку — а я не могу!

— Ниночка, — просит Анка, — давай я тебе помогу.

— Нет, нет, сиди и подсказывай мне, где лужа, а я сейчас тряпку выжму. — Я думаю, если она будет мне помогать, то мы обе будем мокрые и грязные, а так только у меня ноги мокрые и грязные. Я придумала и решила: выжму, и все! Бросила тряпку на пол, потащила ведро в уборную, вылила воду в унитаз — это трудно, принесла ведро в комнату. Бросила тряпку в ведро, вытащила кусок наверх и стала его выжимать об край ведра — между ведром и рукой.

Очень много раз так делала, Анка мне сверху говорила, где лужа больше, я вытирала-вытирала, и думаю: неужели лужи никогда не кончатся? Почему они сами не высыхают?! Несколько раз выжатую в ведро воду в уборную носила — и все лужи вытерла! Пошла на кухню и отдала ведро с тряпкой Даше. Она говорит:

— Ну ты и умаялась!

Я не знаю, что такое «умаялась», но понимаю, что она меня почему-то жалеет, — она большая и толстая, но добрая!

— Спасибо, Даша, — говорю и иду к нам в комнату. Залезаю на сундук и говорю: — Пол мы с тобой помыли неплохо!

— Очень хорошо! — кричит Анка.

Мы сидим и молчим. Анка смотрит в окно, а я на пол — всё-таки где-то слишком мокро. Но я довольна! Открывается дверь, входит Бабушка. Она останавливается в дверях — у неё глаза раскрываются, раскрываются очень широко, и они такие удивленные, что я даже не знаю, а что сейчас будет? Она молчит, а потом спрашивает, как будто чего-то боится:

— А кто… кто… кто пол вымыл?!

Я тогда говорю:

— Я вымыла… вместе с Анкой.

— Я ей с сундука помогала, — объясняет Анночка.

— Ты вымыла пол?! — Бабушка так удивляется, что даже руки с сумками в стороны развела.

— Да, — говорю.

Бабушка ставит сумки на пол, прижимает руки к щекам, я думаю: она плакать будет? Мне очень не хочется, чтобы она плакала! Но Бабушка не плачет, а говорит вдруг не хвалебным, а совсем другим голосом:

— Спасибо, деточка, ты мне очень помогла. Я иду домой и думаю: надо и это сделать, и это, и пол я уже несколько дней не мыла, прихожу, а ты пол помыла! Спасибо, милая, очень ты мне помогла!

Вечером сидим все за столом, ужинаем: чай с каплями и лепёшками из картофельных очистков. В прихожей кто-то разговаривает, в дверь стучат, Мамочка говорит: «Войдите». Входит мужчина в пальто, говорит: «Здравствуйте, у меня посылка от Георгия Львовича», — и кладёт что-то на стол. Георгий Львович — это наш Папа, а «посылку» я никогда не видела! Мамочка о чём-то разговаривает с мужчиной, я не слушаю, о чём они говорят, потому что я смотрю на посылку и думаю: что это такое? Наверное, интересное?

Мужчина сидит за столом, пьёт чай с каплями, я слышу: «скромный ужин» — это Мамочка говорит. Почему «скромный», думаю я и удивляюсь. «Скромный» это тот, кто сидит и молчит. А мы все «нескромные», мы все разговариваем и смеёмся. Мамочка раскрывает «посылку». Я вижу большую металлическую коробку. Мамочка всё говорит и говорит с мужчиной и снимает с коробки крышку. Ей трудно, и она снимает её долго, а я уже почти не могу терпеть — ну что же это такое, «посылка»?! Мамочка открыла крышку. Бабушка охнула и говорит: