Юлия Латынина - Повесть о благонравном мятежнике

Даос поклонился начальнику округа и сказал:

— Извините, не могу больше беседовать с вами. Меня ждут более важные дела!

С этими словами он взмахнул мухобойкой, и на землю опустилось радужное облако. Отшельник взошел на облако, поджал ноги, и облако улетело на гору Эмей.

Чжу Инсян воздел к небу руки и подумал: «Народ терпит бедствие, управление государством приходят в упадок, а у него какие-то более важные дела!»

И вернулся в город.

Между тем засуха день ото дня становилась все сильнее. Земля на полях потрескалась так, что напоминала панцирь черепахи. Чжу Инсян раздавал голодающим зерно и направил в столицу доклад с просьбой о помощи. Но его недруги в столице доложили: «По достоверным сведениям, голода в области нет. Правитель Чжу тайно продает зерно, разбазаривает государственные запасы. Посему провианта в Цзяннань не посылать, а истраченную сумму взыскать с провинившегося правителя».

Некий Вень Мин, дальний родственник одного из друзей цензора Оуян Сю, был отправлен в Цзяннань с вышеописанным указом.

Чжу Инсяну удалось арестовать множество сектантов, но эти люди только притворялись на допросах, и увиливали от ответов. Многих даже пришлось отпустить, потому что они оказались совершенно не при чем. Что же касается подлинных преступников, то сыщики жаловались, что арестованные часто обращаются в их руках в бамбуковые коленца. Они приносили эти коленца и требовали плату, как за поимку преступника, и Чжу Инсян, когда видел, что они говорят правду, был вынужден награждать их, чтобы не вызывать недовольства подчиненных.

А между тем военный начальник Цзи Дан и его дядя, торговец Цуй Ань, благодаря затеянной начальником борьбе с разбойниками развернулись вовсю и творили дела, о которых Чжу Инсян и не подозревал. Начальники отрядов по борьбе с разбойниками вообще редко отличаются благонравием. Они требуют выкупы с деревень, угрожая обвинением в пособничестве разбойникам, грабят селения, впоследствии относя это на счет разбойников. Иногда они отрезают головы невинным крестьянам, чтобы получить награду от казны. Эта награда выдается за отрезанные головы разбойников, но у разбойника отрезать голову трудно, а у прохожего — легко. Поэтому они отрезают у крестьянина голову и выдают за разбойничью, совершенно не считаясь с той бедой, в которую они ввергают семью покойного.

Вообще в смутные времена разбойники чаще ведут себя благородней правительства. Они пытаются завоевать благосклонность населения, раздают народу из казенных амбаров все, что не могут взять с собой. А правительственные войска, притворяющиеся разбойниками, наоборот, всегда стараются внушить ужас.

Что же касается Фань Чжуна, то его люди занимались грабежом чрезвычайно редко. Он занимал весь северо-восток области и ограничивался тем, что собирал налоги в подвластных ему селах. Взамен он поддерживал в деревнях порядок, творил суд и искоренил грабежи. Так что, хотя он и назывался разбойником, его управление отличалось от обычного порядка вещей только тем, что он собирал налоги самовольно, и не был уполномочен на то императором. Но разве невежественным крестьянам есть дело до таких тонкостей? Им было совершенно все равно, кому бы платить налоги, лишь бы они были маленькие. И они с радостью отдавались под покровительство Фань Чжуна.

Обычно начальник отрядов по борьбе в разбойниками все-таки не обладают торговой смекалкой, и поэтому не грабят больше, чем им нужно. Но военный начальник Цзи Дан совсем распоясался, так как благодаря своему дяде, торговцу Цуй Аню, он мог беспрепятственно сбывать награбленное. Эти двое вывезли, под предлогом спасения от разбойников, золотой алтарь из обители Великого Спокойствия, покрасили его краской, распилили на куски и продали. Разбойник Фань Чжун, добиваясь популярности, послал баржу с зерном в голодающий город: Цзи Дан и Цуй Ань потихоньку разграбили баржу, а Чжу Инсяну доложили, что колдун Фань Чжун заморочил народ, прислав вместо зерна просто резаную солому. Для деревень северо-востока начались ужасные дни: на завалы и стрелы вырубили весь лес кругом деревень, пепел от рисовых хранилищ достигал локтя в вышину.

Между тем праздник Фонарей, когда новый Майтрейя должен был явиться на землю, все приближался и приближался. Чжу Инсян совсем потерял сон. День и ночь он думал о Фань Чжуне. «Если дела обстоят так, как говорит этот отшельник, — рассуждал он, — то получается, что мятежники сильнее правительства, а Фань Чжун — сильнее мятежников. Положим, я призову его на помощь. Но если этот человек победит тех, кто слабее его, неужели он подчинится тому, кто слабее тех, кого он победил! Этот разбойник обосновался в горах и незаконно величает себя князем, — куда такому невежде помнить о долге поданного! Позвав его, я передам народ из рук сектантов в руки разбойника!»