Эта прогулка была на удивление долгой, я чувствовала растерянность и замешательство, тяготившее мужа моей знакомой; к слову, он вовсе и не собирался меня убивать, а, оказавшись на улице, и сам не знал, куда деваться от стыда. Шутка ли – чуть было не убил человека, выползшего на ночь глядя отнести лекарства его же жене.
Мы почти не говорили, помню, он держал меня под локоть, слишком сильно сжимая при этом пальцы, я чувствовала, как что-то твердое, как выяснилось потом, железный портсигар, впивалось мне в бок.
Потом, добравшись, наконец, до дома, я долго сидела в ванной и плакала в голос, затыкая себе рот вафельным полотенцем. Потом мне захотелось утопиться, но вода оказалась слишком горячей, и я вскоре сдалась. Было жалко Алексея и Лену, и стыдно, безумно стыдно зато, что такое вообще могло произойти, чтобы нормальный мужик в сорок с небольшим не мог найти себе работу, содержать семью, да что там, купить лекарство, чтобы уменьшить боль близкого человека. Ничего не мог! Так и с ума сойти можно. В глубине души я знала, что сегодняшнего происшествия ему хватит за глаза и за уши, и больше никогда… Но… все равно боль не унималась… и я чувствовала, что как-то виновата в том, что такое вообще возможно.
Я легла на спину и еще какое-то время думала, что же это все может значить? К чему? Может, Линда хотела сказать, что и я обречена, подобно Алексею, достичь последнего предала, обнаружив полную свою беспомощность и ужас?
Мы собрались уезжать на следующее утро. Уже перед выходом позвонил Владимир Глебович, и очень серьезно попросил незамедлительно заехать к нему. Я ощущала нарастающую слабость, колени дрожали, и мне пришлось опуститься на голубой пуфик, голова немилосердно кружилась, перед глазами плясали огоньки.
– Диана! – Доктор словно уловил мое состояние и пытался теперь вернуть меня к жизни. – Диана, дорогая моя, только не пугайтесь, но в вашей крови обнаружено… – в трубке зашуршало и защелкало, где-то по линии прорывалась междугородка. – Это серьезно! – Внушал мне голос. – Что вы принимали? Диана, не молчите, пожалуйста. Нужно срочно найти противоядие. Приезжайте, и будет лучше, если вы захватите с собой это… лекарство. Или я сам заеду.
– Не надо, я сама. – Теперь меня бил озноб.
– Вы помните, что вы принимали? – не унимался Владимир Глебович.
– Я должна найти бутылочку, – соврала я. – Возможно, я напутала с дозировкой. Это опасно?
– А как вы думали?! Обязательно привозите это лекарство, и тогда мы найдем противоядие.
– А если я не найду?
– Не шутите так!
– Ну, чисто теоретически – не найду и не обращусь за помощью? – В желудке накапливался жар, для того чтобы тотчас расходиться невидимыми кругами по всему телу.
– Теоретически то, что вы приняли, можно отнести к особому, достаточно редкому разряду галлюциногенов растительного происхождения. В больших дозах действующего как медленный яд.
– Медленный?.. Сколько же у меня осталось времени? – Пава показался из кухни с рюкзаком в руках.
– Не надо так, Дианочка… думаю, около недели, но тут нужны более серьезные исследования. Вы в состоянии приехать, или я пошлю за вами машину?
– Не надо. Я сама.
Я повесила трубку. Пава отнес рюкзак в машину и, поднявшись за мной, помог спуститься по лестнице.
«В неизвестность с пустыми руками…» – припомнила я фразу, оброненную как-то Шоршоной. Теперь моя судьба наконец решится. Травил меня Зерцалов, каждая клеточка моего тела знала об этом так же верно, как ждала его прикосновений, и значит, от него зависит, решится ли он вырвать жертву из лап смерти, или предпочтет в тайне от всех владеть мной, пока в этом теле не иссякнет последняя капля жизни. Но впервые мне было все равно.
Я свернулась калачиком на заднем сидении, то погружаясь в тяжелый сон, где были кошмары, но не было кому меня защитить, то резко просыпалась, в который раз давая себе обещание держаться.
За окном мелькали деревья в снегу и белые поля, за городом снег не торопится таять. Пава то и дело бросал на меня тревожные взгляды, так что пришлось-таки перебраться к нему от греха подальше. Я опять заснула, но в этот раз Зерцалов был там вместе со мной.
В полутьме будуара в стиле рококо каким-то фосфоресцирующим светом поблескивало зеркало и шкатулочки с полированными крышками, я лежала на постели, сделанной в виде белого лебедя, все еще не придя в себя после бешеной гонки. Перевернулась на живот и дотронулась до влажной спины юноши.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу