Яков Шехтер - Поцелуй Большого Змея

Я подумал «нас» и с удивлением понял, что смотрю на себя, как на избранного, а обитель считаю своим домом. Эфрата отодвинулась в сторону, потускнела, расплылась. Сколько же перемен произошло всего за несколько месяцев, как далеко я успел уйти от перепуганного мальчика, робко прошедшего сквозь арку западных ворот.

Сзади послышался шорох. Даже не шорох, а неясный, смутный звук. Я обернулся. В глубине коридора, хорошо различимая в зеленом сиянии, прямо на меня плыла фигура, закутанная в белое покрывало.

– Кифа, – наверное от испуга, я сильно ударил товарища в спину, и он обернулся, точно укушенный осой. – Кифа, кто это?

Мой голос дрожал. Расстояние между нами и фигурой стремительно сокращалось. Кифа коротко хрюкнул, словно подавляя смешок.

– Кифа, Кифа, кто это? – повторил я.

– Это учитель Енох, ты что, сам не видишь?

У-ф-ф-ф! Фигура плавно остановилась возле меня. Похоже, что Енох и в подземелье двигался вдоль желтой линии. Но где он ее тут углядел?

– Устали? – учитель отбросил капюшон со лба.

– Устали, – подтвердил Кифа.

– А где вы прятались, учитель Енох? – спросил Шали.

Мы стояли, повернувшись лицом к учителю. Зеленое сияние освещало наши лица подобно свету луны в полнолуние.

– Вы топчетесь в круге привычных представлений, – негромко произнес Енох. – Воспринимая мир не таким, какой он есть на самом деле, а таким, каким он существует в вашем воображении. На этом и основана тактика укрывания. Первая ваша ошибка состояла в том, что вы искали меня, а не Шали. Поэтому на сидящего человека в коричневой накидке не обратили внимания. А ведь я совсем не похож на Шали, единственное сходство – коричневая накидка. Но и ее оказалось достаточно. Вторая ошибка – вы искали меня только на берегу. Почему? Разве вы не видели, что я могу передвигаться по морю? И не только я, но и вы тоже.

Мы понурили головы. Точно, разглядывать море никому не пришло в голову. Водная гладь так блестела под лучами солнца, что мы старались избегать ее взглядом.

– Когда вы, то есть Шали, перестали докучать мне своими глупыми шутками, я сбросил накидку, перебрался к входу в бухту и прижался к правому камню. Там и стоял все это время. Не могу сказать, что это была легкая задача. Кифа, – обратился он к моему товарищу и тот поднял опущенную от стыда голову. – Кифа, ты ведь добрался до конца мыса и прошел возле меня на расстоянии вытянутой руки. Почему ты не посмотрел на выход из бухты?

– Я… мне… мне даже не пришло такое в голову, – честно признался Кифа. – Вода так сильно блестела….

– Да, это верно. Вода блестела. А мысль была скована цепями привычных представлений. Поэтому урок и закончился. А теперь возвращайтесь в свою комнату и в свободное время поразмышляйте хорошенько над событиями сегодняшнего дня.

Мы прижались спинами к стене коридора, и Енох проскользнул мимо нас, прохладный, словно дождевая тучка.

– Учитель Енох, – крикнул Шали вслед удаляющейся фигуре. – Учитель Енох, разве в этом коридоре есть желтая линия?

Енох не ответил, но увеличил скорость и спустя несколько мгновений исчез в глубине зеленого сияния.

– Вот и ответ! – воскликнул Шали. – Но где он тут видит линию? А ведь мне про нее сто раз рассказывали!

Он раздраженно топнул ногой.

– Не вижу, и все тут. Инвалидность какая-то. Куриная слепота!

– Пошли, пошли, – перебил его Кифа. – Я хочу окунуться, а потом посидеть спокойно у нас в комнате и подумать.

– По-ду-у-мать, – протянул слегка презрительно Шали, начиная движение. – Грустно поразмыслить о том, как нас водил за нос уважаемый учитель Енох.

– Подумать о том, для чего он это делал и что мы должны из этого выучить, – очень серьезно произнес Кифа.

Оставшийся путь мы проделали без приключений. У нашей двери Кифа попросил:

– Шали, сделай доброе дело, отнеси мокроступы Звулуну.

– Конечно, – легко согласился Шали. – Давайте, отнесу.

Мы передали ему мокроступы, и Шали растворился в полумраке.

– Ты в бассейн? – спросил я. – Разве можно посредине дня?

– Можно, – ответил Кифа. – Если испачкался, то можно. Вода Соленого моря пачкает тело, так что сейчас пойдем и окунемся. Но сначала… – он понизил голос. – Сначала я хочу тебе кое-что сказать.

Кифа оглянулся по сторонам, как будто в коридоре мог находиться посторонний.

– Твой правый мокроступ, – голос Кифы упал до едва различимого шепота – Твой мокроступ был подпилен. Поэтому он и сломался.

– Подпилен? – я широко раскрыл глаза. – Но кто его мог подпилить?