Сергей Говорухин - Прозрачные леса под Люксембургом (сборник)

– Производственную гимнастику, Вагин, я тебе в отряде объявлю, – зловеще пообещал Балабанов.

Десантники, привалившись к забору, на несколько секунд закрыли глаза. В своей короткой жизни им уже приходилось убивать. Но тогда это было на расстоянии автоматной очереди, в худшем случае, снайперского выстрела. Через несколько минут им предстояло убивать открыто. Ножами. Кромсать, резать до последнего вздоха, добивать в сердце. А они всего лишь были мальчишками. По двадцать с небольшим. Кому-то меньше…

Что они видели в это мгновение?

– Приготовились, – скомандовал лейтенант Балабанов, и десантники увидели, как нервно дернулся розовый шрам на его щеке. – Руслан, Осипов, Брегер, оружие с собой. Подствольники отстегнуть. Стрелять только… если они начнут первыми.

Брегер сосредоточенно кивнул и стал отстегивать подствольный гранатомет.

– Остальным оружие оставить. Брегер, Вагин, Чеклин, Макаров – заходят со стороны ДШК. Марат, Андрюха – от пулеметной точки. Руслан – со мной. Ползком, ни единого шороха… Начинаем по взмаху моей руки.

Поползли.

Для расчета ДШК «духи» выбрали идеальное место: на окраине кишлака, в местами сохранившемся доме, в тени чудом уцелевшего дерева. Со своей позиции, оставаясь невидимыми для вертолетов противника, они полностью контролировали воздушное пространство и проходящую выше горную тропу.

Они учли и то, что по развалинам к ним можно было подойти практически вплотную: на крыше в направлении кишлака была оборудована наспех замаскированная пулеметная точка.

Но сейчас точка пустовала: было время намаза.

Ким Балабанов тщательно распределил пальцы на рукоятке ножа, опустил его лезвием вниз, коротко взмахнул рукой и, опираясь о теплые камни, перемахнул останки развалившегося забора…

Спиной к забору, подстелив под колени шейные платки, четверо моджахедов совершали намаз, и ни война, ни что другое в этот момент не занимало их…

– Началось, – сказал Истратов.

Левашов перекинул камеру, включил запись, прильнул к визиру…

В несколько стремительных прыжков Ким преодолел расстояние до ближайшего успевшего оглянуться на неожиданный звук моджахеда и, пав на колено, всем корпусом всадил нож в его спину. Добротно сработанный нож разведчика, почти не испытывая сопротивления, вошел сверху вниз вдоль позвоночника и опрокинул моджахеда на землю.

И уже падающему, почти безжизненному, размозжил ему прикладом голову Руслан.

Следующий моджахед успел встать, повернуться и получить неточный, смазанный, но достигший цели удар в живот от сержанта Макарова. И тут же слева на него навалился Осипов и добил ударом в сердце.

Брегер прыгнул сбоку на третьего и, увлекая его за собой, в падении перерезал горло – именно так, как это любили делать они…

Четвертый моджахед вскочил на ноги, блокировал нож Чеклина, резкой подсечкой бросил его на землю, и, метнувшись в сторону, успел коснуться автомата, но Вагин в прыжке достал его ногой, повалил на землю и пробил ножом основание черепа.

Кровавый рукопашный бой, исступленное безумие схватки были позади. И сейчас, глядя на четверых затихающих в последней агонии моджахедов, никто из десантников не испытывал ничего, кроме опустошения и физического отвращения к самим себе.

Вагин отполз в сторону и, встав на четвереньки, содрогался в конвульсиях – его выворачивало наизнанку.

Брегер сидел, положив окровавленные руки на колени, и неотрывно смотрел в землю.

И единственный среди них офицер – Ким Балабанов – сейчас не отдавал никаких приказов: он выщелкивал из автоматного рожка в брошенный под ноги берет патроны и тут же снаряжал вновь. И одному человеку в мире Ким не смог бы объяснить, зачем он это делает.

К развалинам подходила группа Истратова.

Левашов включил камеру: безжизненные, неестественные тела моджахедов, частые, нервные затяжки дешевых солдатских сигарет, окровавленные руки Брегера, присевший рядом с Брегером, тронувший его за плечо Истратов…

– Ничего, Лень, – сказал Истратов, – по первому разу всегда так…

Брегер смотрел перед собой отсутствующим взглядом.

– Это же люди…

– Все люди… – неопределенно сказал Истратов.

Десантники обыскивали убитых, выводили из строя ДШК.

Под одним из убитых моджахедов неожиданно зашипела портативная радиостанция. И хотя в этом не было ничего необычного, Истратов вздрогнул, стремительно подошел к убитому, перевернул его на живот и поднял рацию.