Женя Рассказова - Внутри нее

Женщина собрала камни в ладони и бросила их на стол. Она закрыла глаза и замерла. Было видно только, как дрожит ее левое веко.

– Ну что? Что там? – нетерпеливо спрашивала Марианна. – Ей хотелось как можно скорее узнать свое будущее.

– И когда луна перейдет из одной фазы в другую, появится еще одна жизнь. Только она будет недолгой. Раньше, чем наступит утро…

– Что это значит? Я ничего не понимаю. Скажите, дорогая Фрида, он сделает мне предложение? Будем ли мы счастливы вместе? Это то, что мне бы хотелось узнать прямо сейчас.

Женщина взяла камни в руки и сжала в ладонях:

– Дух сильнее плоти. И маленький ангелочек утянет за собой большого. Осталось ждать совсем недолго. Потерпи, и все случится так, как угодно Господу Богу.

– А дом? У нас будет свой дом? Я хочу большой дом на берегу моря. Что вам говорят ваши камни?

Гадалка посмотрела в горящие глаза девушки и решила не говорить всей правды. Невозможно быть счастливой, ожидая грядущую беду. И все-таки нужно ее предостеречь.

– Все будет так, как ты захочешь. Только не отпускай его далеко от себя. У тебя очень мало времени.

Марианна достала из сумочки сложенную пополам купюру и положила ее на стол.

– Спасибо. Спасибо огромное. Я не отпущу его. Уже никогда теперь не отпущу.

– Ступай с Богом. Да будут с тобой ангелы– хранители.

Копна ее рыжих волос развевалась по ветру. Прохожие смотрели вслед и улыбались. От нее веяло молодостью и счастьем. Погрузившись в свои мысли и не замечая ничего вокруг, Марианна торопливо шла, почти бежала по улице, и нечаянно толкнула коляску с близнецами. Мать малышей испугалась и резко дернула коляску в сторону. Снизу на Марианну уставились две пары одинаковых любопытных детских глаз.

– Извините меня. Я такая рассеянная сегодня. – Девушка умоляюще посмотрела сначала на испуганную мамашу, потом на близнецов. – Боже, какие же они милые!

Один из мальчиков выхватил погремушку из рук другого и выкинул ее на мостовую. Второй, увидев, как его богатство катится все дальше, скорчил гримасу, собираясь заплакать.

Марианна подхватила упавшую игрушку, вытерла ее подолом своего платья и вернула малышу.

– Ну же! Как не стыдно отбирать игрушку у брата! Вы же одно целое! Посмотри: ты – это он, а он – это ты. Видишь? – Она еще раз улыбнулась их матери и побежала дальше.

Казалось, конец весны – самое начало ее безусловного счастья. На небе не было ни единого облака.

С самого начала этот день мне показался странным. В канун собственного сорокалетия я чувствовал усталость, и деваться от нее было некуда. Усталость, скажу я вам, – препротивнейшая штука, которая, однажды попав в организм, начинает давать всходы. Сначала она распускает свои корни по рукам и ногам, отбирая у них силу, затем сковывает плечи, и вы видите в зеркале свое ссутулившееся тело. Потом эта плутовка прорастает в мозг. Захватывая сначала левое, а потом правое полушарие, превращает его в плохо сообщающиеся сосуды. Затем ваша усталость приобретает своего рода звездную болезнь! Думая, что теперь она – хозяйка положения, эта дрянь, не побоюсь столь грубого слова, захватывает вашу душу. Отбирая у нее желания, томления и приступы счастья, лишает вас главного – способности удивляться. Живая душа не может жить в увядшей оболочке. Она либо чахнет вместе с ней, либо стремится оторваться в мир иной, чтобы, наконец, обрести покой и, что немаловажно, полную свободу от своих амбиций. Согласитесь, если такие настроения начинают все чаще приходить в голову, то ваши дела идут совсем не так, как хочется.

Девушка появилась на пороге моего кабинета в тот момент, когда я сделал очередной глоток виски. Для сохранения собственного авторитета я наливал его не в звенящий стакан со льдом, а в цветную чайную кружку с надписью: «Удача любит подготовленных!» Быть может, вам покажется смешным, что человек, имеющий свою контору, вынужден конспирироваться таким дешевым способом. Но правда заключается в том, что когда сотрудники наблюдают за тем, как ты вливаешь в себя приличную дозу алкоголя в течение рабочего дня, они неизбежно расслабляются и позволяют себе вольности. А ведь я не хотел признаваться даже себе в том, что без этих самых вливаний моя жизнь кажется скучной и однообразной, как жевательная резинка, которая давно потеряла свой вкус и запах и болтается во рту лишь затем, чтобы хоть как-то занять челюсти.