Мордехай Рихлер - Версия Барни

В ЛСЭ Майк познакомился с Каролиной, и когда мы прилетели в Лондон навестить его, оказались приглашенными на обед в дом ее родителей, живших в шикарном Болтонсе. Выяснилось, что Найджел Кларк — известный адвокат, «советник королевы», а его жена Вирджиния эпизодически пописывает в глянцевый журнал «Татлер» статейки по садоводству. Я был так взволнован (или напуган, как считала Мириам), что заранее причислил их обоих к снобам и злостным антисемитам — из тех, чьи предки (наверняка упомянутые в «Дебретте» [336] * «Дебретт» — справочник Джона Дебретта о британской королевской семье, пэрах, лордах, баронетах и главах шотландских кланов. ) были заговорщиками, заодно с герцогом Виндзорским собиравшимися в тысяча девятьсот сороковом году установить в Соединенном Королевстве нацистский режим. Проведя свое расследование, я обнаружил, что загородное имение семейства Кларков расположено неподалеку от деревни Иглшем, в Шотландии.

— Надеюсь, ты понимаешь, — сказал я Мириам, — что это как раз то место, где в сорок первом году приземлился Рудольф Гесс.

— Вирджиния звонила, сказала, что форма одежды будет повседневная, но я все равно купила тебе галстук на Джермин-стрит. Тебе для справки: пишется Д, Ж, Е, Р, М, И, Н.

— Я же не ношу галстука.

— Нет, носишь. Еще она спрашивает, не надо ли проследить, чтобы на обеде не было какой-нибудь еды, которая нас не устраивает. Как мило, правда же?

— Нет, не мило. Потому что в подтексте вопрос: настолько ли вы правоверные евреи, что не едите свинину?

Найджел встретил нас не только без галстука, но и без пиджака, в спортивной рубашке и кардигане с протертым локтем, а импозантная Вирджиния была в мешковатом свитере (мы бы о таком сказали «затрапезный») и неглаженых штанах. «Понятно, — подумал я. — Для выходцев из колоний оделись похуже. Даю себе установку: мясо руками не рвать!» Втайне от Мириам — да не просто втайне, но и в нарушение данного ей торжественного обещания — я забежал в какой-то бар в Сохо и хорошенько вооружился, от души приняв на грудь шотландского виски, поэтому, когда за столом я освоил второй бокал шампанского «маркс и спенсер», меня потянуло над присутствующими слегка поизмываться. Заменяя собой отца, я принялся рассказывать о его подвигах в рядах монреальских стражей порядка. Например, о том, как они привязали преступника к капоту машины, словно пойманную дичь. Рассказал про Иззины методы дознания. О привилегиях, которые предоставляли ему в борделях. Меня, однако, ждало разочарование: Вирджиния над моими историями хохотала до слез и требовала еще, а Найджел перемежал их пикантными анекдотами из бракоразводных дел, которыми ему приходилось заниматься. Так что снова я все понял неверно, однако, вместо того чтобы подобреть к Кларкам, такой продвинутой парочке, я напрягся, обидевшись за провал своей задумки, и Мириам, как всегда, пришлось меня прикрывать, пока я наконец не перестал дуться.

— Мы в совершеннейшем восторге от вашего чудесного сына, — сказал Найджел. — Надеюсь, вы не станете препятствовать тому, чтобы он женился на девушке иной веры.

— Мне бы это и в голову не пришло, — солгал я.

Потом Найджел пригласил меня поехать вместе с ним в Шотландию, ловить в реке Спей дикого лосося. Остановиться предполагалось в Талкан-Лодже, месте буколическом и легендарном.

— Да я и с удочкой-то не знаю, как управляться, — сказал я.

— Понимаете, — подхватила вдохновенная Мириам, — когда Барни был мальчишкой, он удил в грязной луже, причем вместо нормальной удочки у него была ветка, отломанная от ближайшего дерева, а леску он делал из веревки, которой в лавке обвязывают покупки.

Очарованная Вирджиния положила ладонь на руку Мириам.

— Вы обязательно должны пойти со мной на цветочное шоу в Челси, — сказала она.

Когда мы вернулись в Монреаль, на нашем автоответчике среди множества других было три сообщения от Блэра. Дескать, в следующую среду мы приглашаемся на ланч в Университетский клуб.

— Сходи ты, — поморщившись, сказал я Мириам.

Кейт удивилась:

— Как ты так радостно позволяешь маме столь часто встречаться с Блэром?

— Кейт, какая ты глупышка! Наш брак — это скала!

А вот это вы бросьте. Я не хочу, чтобы у кого-то даже на минуту возникла мысль, будто у Мириам с Блэром Хоппером Гауптманом была интрижка. Ей хорошо было в его обществе — и это все. Возможно, ей льстило его внимание, но не больше. Я единственный, по чьей вине распался наш брак. Не отозвался на угрожающие сигналы, настолько громкие, что пробудили бы и деревенского дурачка. Да и грешил я.