Николас Спаркс - Счастливчик

А Кит…

Что, если Логан и Нана правы? А если предположить, что они правы — а она инстинктивно почувствовала что это так, поразмыслив над предположением еще, — как она могла этого не замечать?

Было тяжело признать, что она так в нем ошиблась. Она общалась с ним уже более десяти лет, и хотя никогда не считала его образцом добродетели, мысль о том, что он портит ее личную жизнь, никогда не приходила ей в голову. Что за человек может заниматься подобными вещами? И почему? В словах Наны, описавшей ее как игрушку, которой он не желал делиться с другими, была доля правды.

Больше всего Бет удивляло, что в таком маленьком городе, где почти невозможно сохранить что-то в секрете, у нее никогда не возникало ни малейших подозрений на этот счет. Она недоумевала, почему так себя вели друзья и соседи, но главным образом она недоумевала, почему так себя вели мужчины, приглашавшие ее на свидание. Почему они просто не могли сказать Киту, чтобы он не лез не в свое дело?

Потому что, напомнила она себе, он был из рода Клейтонов. И эти мужчины не спорили с ним по той же причине, что и она сама, когда речь шла о Бене. Иногда было проще найти с ним общий язык.

Бет действительно ненавидела эту семью.

Конечно, она поспешила с выводами. Если Логан и Нана подозревали, будто Кит замышлял нечто подобное, это не означало, что они правы, напомнила она себе. Вот почему она задумала эту поездку.

Она повернула налево на перекрестке, направившись в более старую часть города, где располагались в основном деревянные дома с большими просторными верандами. Вдоль улиц росли огромные деревья, многим из них было не меньше сотни лет, и она помнила, что в детстве больше всего любила именно этот район. Местные семьи поддерживали традицию богато украшать дома снаружи по праздникам, так что все место обретало живописный и задорный вид.

Его дом стоял посередине улицы, и она тут же различила его машину, припаркованную под навесом для автомобилей. За его машиной стояла другая, и хотя это означало, что у него гости, у нее не возникло желания приехать позже. Остановив машину у дома, она подняла капюшон и вышла под дождь.

Она прошлепала по мелким лужам, образовавшимся на тротуаре, и поднялась по лестнице на веранду. Через окно она увидела лампу, горевшую в углу гостиной, по телевизору рядом транслировали гонки «НАСКАР». Должно быть, на этом настояли гости, так как не было ни малейших шансов, что этот канал включил хозяин. Этот человек ненавидел «НАСКАР», и она знала об этом.

Она нажала на кнопку звонка и отступила назад. Когда в дверном проеме возникло его лицо, прошла лишь секунда, прежде чем он узнал ее. В выражении его лица она уловила удивление, смешанное с любопытством, и едва заметный след чего-то еще, чего она не ожидала увидеть, — страха.

Он быстро оглядел дорогу слева и справа, прежде чем уставился на нее.

— Бет, — произнес он, — что ты здесь делаешь?

— Привет, Адам, — улыбнулась она. — Я думала, может, у тебя найдется пара минут. Мне правда нужно с тобой поговорить.

— У меня гости, — тихо сказал он. — Думаю, сейчас неподходящее время.

Как по заранее отрепетированному сценарию откуда-то сзади донесся женский голос:

— Кто это?

— Пожалуйста, — попросила Бет.

Казалось, он задумался, не стоит ли захлопнуть дверь прямо у нее перед носом, а потом вздохнул.

— Знакомая! — крикнул он. Он повернулся: — Дай мне пару минут, ладно?

У него за плечом появилась женщина с бутылкой пива в руке, в футболке и джинсах, которые, пожалуй, слишком сильно ее обтягивали. Бет узнала в ней секретаршу из офиса Адама. Ее звали Ноэлль или как-то вроде того.

— Что ей нужно? — пожелала знать Ноэлль. По ее топу было понятно, что она тоже узнала Бет.

— Не знаю, — ответил Адам. — Она просто проезжала мимо, ясно?

— Но я хочу посмотреть гонки, — возмутилась она, властно обняв его за талию.

— Я знаю, — сказал он. — Я ненадолго, — Он поколебался, увидев выражение лица Ноэлль. — Обещаю, — заверил он ее.

Бет задалась вопросом, всегда ли в его голосе слышались такие жалобные нотки и если да, то почему она не замечала этого раньше. Либо он пытался это скрывать, либо она с радостью это игнорировала. Она подозревала, что верно последнее, и при этой мысли несколько сникла.

Адам вышел на веранду и закрыл за собой дверь. Когда он повернулся к ней, она не могла сказать наверняка, был ли он испуган или зол. Или и то и другое сразу.

— И о чем таком важном ты хотела поговорить? — спросил он. Он разговаривал как подросток.