Николас Спаркс - Счастливчик

Ведь именно Клейтона он встретил в окрестностях города первым. Он забрал фотоаппарат Клейтона. Клейтон и Элизабет были женаты. Клейтон был отцом Бена. Клейтон портил личную жизнь Элизабет. Клейтон видел, что они провели вместе вечер, когда привез домой Бена с подбитым глазом. Другими словами, он первым узнал об их романе. Клейтон вломился в его дом. Клейтон — не Элизабет — и был причиной, по которой он оказался здесь.

Вдалеке прогремел гром, тихо и зловеще. Надвигалась гроза, и потяжелевший воздух говорил о том, что она будет сильной.

Помимо того, что рассказала о Клейтоне Элизабет, он очень мало знал о ее бывшем супруге и понимал это. Когда на землю упали первые капли, Тибо вернулся в дом. Позднее он наведается в библиотеку. Ему предстоит провести небольшую исследовательскую работу, если он хочет лучше изучить Хэмптон и роль, которую Клейтоны сыграли в его становлении.

— Это меня не удивляет, — фыркнула Нана. — Твой ушедший муж ничем бы не погнушался.

— Он не умер, Нана.

Нана вздохнула:

— Надежда умирает последней.

Бет сделала глоток кофе. Это был воскресный день, и они только что вернулись из церкви. Впервые со времени инсульта Нана исполнила маленькое соло в одном из музыкальных номеров, и Бет не хотела, чтобы она отвлекалась от этого. Она знала, насколько хор важен для бабушки.

— Не очень-то ты стремишься мне помочь, — заметила Бет.

— А как я должна помочь?

— Я просто имела в виду…

Нана облокотилась о стол.

— Я знаю, что ты имела в виду. Ты уже говорила мне, помнишь? А если ты спрашиваешь, могу ли я поверить, что Кит вломился в дом Тибо, я просто отвечаю: это меня не удивляет. Мне никогда не нравился этот человек.

— Да, правда?

— Не вижу причин поднимать эту тему снова.

— Я и не поднимаю.

Казалось, Нана ее не слышит.

— У тебя усталый вид. Хочешь еще кофе? Как насчет тоста с корицей?

Бет покачала головой:

— Я не голодна.

— Даже если и так, ты все равно должна есть. Вредно пропускать прием пищи, а я знаю, что завтрак ты уже пропустила. — Она встала из-за стола. — Я пошла делать тосты.

Бет знала, что спорить бессмысленно. Если уж Нана что-то решила, то переубеждать ее было бесполезно.

— Как насчет другого? Имел ли Кит отношение к… — Она осеклась.

Нана пожала плечами, засовывая два куска хлеба в тостер.

— Насчет того, что он отваживал твоих мужчин? Что бы этот человек ни сделал, я бы не удивилась. К тому же это многое объясняет, правда?

— Но в этом нет смысла. Я могу назвать по меньшей мере дюжину женщин, с которыми он встречался, и он даже не намекал на возможность снова сойтись. Какое ему дело до того, встречаюсь я с кем-то или нет?

— Потому что он как избалованный ребенок, — объявила Нана. Она положила немного сливочного масла на сковородку и включила конфорку. Маленький голубой огонек со свистом ожил. — Ты была игрушкой в его руках, и хотя у него появились новые игрушки, это не означает, что он разрешит кому-нибудь играть со старыми.

Бет поерзала на месте.

— Не уверена, что мне нравится такое сравнение.

— Не важно, нравится тебе это или нет. Важно только, правда это или нет.

— А ты думаешь, что правда?

— Я этого не говорила. Я сказала, что не удивилась бы этому. Только не говори, что ты сама удивлена. Я видела, что он до сих пор разглядывает тебя с головы до ног. У меня от этого нервная дрожь, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы не треснуть его совком для собачьего дерьма.

Бет улыбнулась, но лишь на секунду. Когда тосты выскочили из тостера, Нана схватила их и выложила на тарелку. Она полила их растопленным маслом, добавила сахара и корицы. Она взяла тарелку и поставила ее перед Бет:

— Вот. Поешь. Ты стала тощая, как скелет.

— Я вешу столько же, сколько всегда.

— То есть мало. И всегда было мало. Если не займешься собой, то тебя как-нибудь унесет ветром в грозу. — Она кивнула на окно, когда вновь заняла свое место: — Надвигается сильная гроза. Это хорошо. Нам нужен дождь. Надеюсь, в питомнике нет ревунов.

Ревунами она называла собак, которые боялись грозы и портили жизнь другим собакам. Бет поняла, что такой поворот разговора — это возможность сменить тему. Нана обычно давала шанс завершить беседу при необходимости, но, откусив кусочек тоста. Бет пришла к выводу, что она хочет обсудить еще кое-что.

— Думаю, они встречались раньше, — наконец произнесла она.

— Кто? Тибо и Неудачник?

Бет подняла руки:

— Пожалуйста, не называй его так. Я знаю, ты не любишь его, но он все еще отец Бена, и я не хочу, чтобы у тебя вошло в привычку называть его так, когда тебя может услышать Бен. Я знаю, что сейчас его нет поблизости…