Юля Пилипенко - Голубь с зеленым горошком

Пока бармены виртуозно взмахивали бутылками и стаканами на фоне ночного океана, Франгиция летела к нам на высоченных каблуках, подминая под собой идеально постриженную траву.

— Ну, вот вы где! Как тебе концерт, Джулиния?

«Ты уже второй человек, который так меня называет», — отметила я про себя.

— Здорово. Последняя песня особенно запала в душу, потому что она была единственной.

— Оооо, fodesse! [44]Только не говори мне, что вы слышали всего одну песню этого гения… Как ты мог так с ней поступить? — вопрос явно был обращен к Дженнаро.

— C’est la vie, cherie, c’est la vie [45], — лениво ответил он по-французски.

— Мы снова собираемся в «Old Pharmacy», и я очень хочу вас там видеть!

— Мы придем как только закончатся коктейли в наших бокалах, — парировал мой друг.

— Да? — уточнила Франгиция. — Дженнаро, дай мне попробовать твой коктейль.

Он с долей неудовольствия протянул ей нетронутый «caipirinha», и она сделала внушительный глоток через трубочку.

— Bullshit! [46]Это невозможно пить! Его ужасно приготовили! — Остатки льда из бокала полетели на зеленый газон. — Джулиния, дай мне, пожалуйста, твой.

Мой коктейль поджидала такая же участь. Он был выпит одним залпом и оставлен на траве в качестве тающего льда.

— Мммммм, этот коктейль мне понравился гораздо больше. Итак, все допито. Мы можем идти? — веселилась Франгиция.

— Это было весьма глупо с твоей стороны. — Поступок эпатажной барышни не произвел на моего друга желаемого впечатления. — Мы присоединимся к вам через двадцать минут. Извинись.

Последнее «извинись» было произнесено таким жестким тоном, что Франгиция невольно протрезвела, жалобно глядя на меня и умоляя о поддержке:

— Прости, я просто хотела, чтобы вы составили нам компанию…

— Да все в порядке. — Я пыталась максимально сгладить ситуацию. — Правда, это было очень… смело. И даже забавно.

— Спасибо, — улыбнувшись в ответ, Франгиция поцеловала меня в обе щеки. — Мы будем вас ждать.

Заказанная по второму разу caipirinha попала не только ко мне в руки, но и приятно охладила губы.

— Благодарю, очень вкусный напиток.

— Мадемуазель, еще раз прошу прощения за выходку моей знакомой. Она очень общительная и далеко не глупая, но алкоголь делает ее неуправляемой. Готов поспорить, что они успели напиться во время концерта. Давайте пройдемся. Я покажу вам паузаду.

Интерьер виллы с панорамными окнами служил доказательством того, как можно сочетать несочетаемое, если ориентироваться на небольшую аудиторию людей с отменным вкусом. Со второго этажа отлично просматривались все детали грамотно спланированной конструкции: старинный бильярдный стол прекрасно вписывался в модерновую обстановку, дерево периодически сменялось металлом, а белоснежный цвет стен удачно выделял висевшую под потолком смешную картину в форме огромного черного квадрата. Надпись на картине заставила меня замереть на широких ступеньках: «This is my deepest black» [47].

— Интересно, какой допинг принимал создатель этого шедевра, прежде чем написать такие слова на черном квадрате? Или у них там трещина на стене, которую они решили закрыть первой попавшейся картиной?

— Предполагаю, что идея заключалась в другом, — Дженнаро поставил бокал на деревянный поручень, внимательно изучая предмет моего интереса. — С кем у вас ассоциируется этот квадрат?

— С Малевичем, наверное.

— Вот вам и ответ. Гением супрематизма творца, конечно, не назовешь, но скорее всего, он пародировал Малевича. Дело даже не в черном квадрате на белом фоне, а в расположении картины.

— А что с ней не так, кроме того, что она висит прямо под потолком?

Caipirinha оказывал благотворное влияние на мое настроение.

— Она не просто висит под потолком, а расположена в углу под потолком. Именно таким образом Малевич разместил «Квадрат» во время футуристической выставки в «Dobychina Gallery», спровоцировав серьезный скандал.

— Что за скандал?

— Мадемуазель, я что, нанимался бесплатно преподавать вам историю?

Дженнаро делал вид, что сердится, но что-то подсказывало мне, что на мои вопросы он отвечает с большим удовольствием.

— Ну, пожалуйста…

— Ладно. Надеюсь, вам известно, что такое «red corner»?

— Нет.

— Это становится невыносимым. — Он театрально закатил глаза, изрядно меня рассмешив. — «Красный угол» — это место, где в русских домах обычно размещали иконы. Теперь понятно?

Я хотела отшутиться и отрицательно покачать головой, но побоялась, что Дженнаро сбросит меня с лестницы.