Артур Беккер - Дядя Джимми, индейцы и я

С отцом ли, без отца — всё равно придется выстраивать жизнь своими руками, хотя и по сей день я подозреваю моего дядю Джимми в том, что, возможно, именно он обрюхатил тетю Сильвию, мою мать.

Мне совсем не хотелось размышлять о тех событиях, которые так часто происходили в Ротфлисе: случайные встречи в тёмной кухне или в ванной на стиральной машине, когда кто-нибудь из нашей родни праздновал свои именины; под столом или на раскладном диванчике, когда все уже спали, напившись до потери памяти.

Кто бы ни был мой отец — восточный пруссак Беккер или лично мой дядя, — я не торопился узнать всю правду. Лучше я дождусь того дня, когда моя мать напишет мне из Рима. Она мне это обещала, когда уезжала, а мне тогда было девять лет. Чем позднее придёт её письмо, тем лучше, потому что тогда я по крайней мере смогу похвастаться перед Сильвией моей великолепной карьерой в Виннипеге. Ведь я собирался стать супервайзером, полностью переиначить всю работу видеопроката, стать лучшим — непонятно только зачем.

К автомату мистера Шорта я не прикасался. Когда мне приходилось выдвигать ящик стола, чтобы разместить там коробку с моим завтраком, я даже внимания не обращал на оружие: оно лежало наготове — рядом с карандашами, ластиком и коробкой кнопок. Иногда я вспоминал Леонида, но ни разу в связи с этим не подумал о том, что когда - нибудь мне придётся взять в руки автомат.

Видеопрокат открывался в десять часов: начиналась моя смена, и я должен был являться на работу точно, потому что по утрам я был в прокате один; до полудня я должен был всё подготовить к наплыву клиентов. Мои коллеги из второй смены приходили на работу в два часа, вместе с мистером Шортом, который всякий раз переспрашивал меня, обо всём ли я позаботилсм:

— Новые кассеты рассортированы правильно?

— Конечно, шеф!

— Цены в голове держишь? Можешь отличить старые от новых? А как с напоминаниями? Они разосланы?

— Естественно, шеф!

О состоянии видеомагнитофонов мы не говорили. Приборы представляли собой последнюю рухлядь. У моего шефа всегда была наготове одна и та же отговорка:

— Мы не можем себе это позволить! В нашем бизнесе не вкладывают деньги в мёртвую материю! Мы даём напрокат, а не продаём! Мы торгуем развлечением! Мы функционируем как банк! У нас каждый может осуществить свои мечты!

Я выслушивал его монологи вполуха, но они и того не заслуживали. Мне следовало бы в такие моменты вообще переключаться на глухонемого. Каким-то образом мне удавалось пополнять нашу программу, наряду с новинками, и лучшими фильмами из классики пятидесятых и шестидесятых годов — по каждому разделу и по каждой возрастной группе; я уделял внимание и тому, чтобы хоть несколько видеомагнитофонов были годны к употреблению и чтобы наши клиенты регулярно получали проспекты и прайс-листы. С тех пор как я начал работать на мистера Шорта, число наших клиентов в индейском квартале удвоилось, а это было достижение. Даже «экшн» и порнофильмы пошли в ход, стёрли пыль и с них. Русские и китайцы тоже снова потянулись к нам.

Но все эти успехи и достижения мистер Шорт как будто не замечал, и меня это беспокоило. Я спрашивал себя: он что, глупее, чем я думал, или просто он меня проверяет?

Выдвижной ящик с автоматом меня совсем не занимал — вплоть до того дня, когда я при уборке наткнулся на одну ксерокопию: то была опись ущерба, нанесённого во время налёта на видеопрокат. Я взял эту ксерокопию с собой домой и внимательно изучил её по строчкам. Меня насторожила дата налёта: кажется, это случилось в тот день, когда был убит Леонид?

После его смерти мистер Шорт получил от страховой компании компенсацию за повреждённое оборудование — касса, полки — и за украденные видеофильмы. Сумма получилась изрядная.

Тут мне вспомнились те семьдесят долларов, которые якобы были тогда в кассе, и я задумался о том, что мне рассказывал о нападении сам мистер Шорт — о каком-либо ущербе и повреждениях вообще не было речи.

Несколько ночей я спал беспокойно, но потом решил забыть про это дело. Ну какой из меня Джеймс Бонд, вряд ли я смогу разобраться с целой бандой и спасти человечество от зла.

Однако мой ангел-хранитель Леонид не давал мне успокоиться и замолчать. Я чувствовал, что должен что-то сделать: вернуть ему долг — и чем скорее, тем лучше.

Я рассказал о своем открытии Чаку.

— Да ты рехнулся! — испуганно воскликнул он. — Ты же потеряешь работу! Забудь этот детективный номер!