Мэри Стюарт - Дерево, увитое плющом

«Знаю, Лиза сказала, мне очень хочется ее увидеть. — Я опять прикоснулась к руке Бетси. — Не надо больше расстраиваться. Давай бросим эту тему, а? Я… Я вернулась и больше не уйду, и не сердись на меня за то, что я сделала».

Лиза меня освободила, но, по-моему, только для того, чтобы вернуть в пределы заготовленного ею сценария. «Ваш дедушка уже, наверное, проснулся. Лучше вам подняться, он захочет вас увидеть сразу. — Она потянулась к завязкам фартука. — Отведу вас наверх. Только руки помою».

Я увидела выражение лица миссис Байте и сказала, совершенно спокойно: «Не беспокойтесь, Лиза. Я лучше пойду сама, уверена, вы поймете».

Лиза замерла, переполненная нерешительностью и изумлением. Бетси триумфально кивнула и еще крепче сжала губы. Кон ухватил еще одну булочку и подмигнул. «Конечно, давай. Не обращайся с Аннабел как с гостьей, Лиза дорогая. И не волнуйся, Аннабел. Он будет так доволен тебя видеть, что вряд ли вытащит что-нибудь неприятное из прошлого». Еще раз подмигнул и исчез.

Лиза расслабилась. «Извините. — Голос стал еще более бесцветным. — Конечно, вы хотите пойти одна. Не сообразила, не каждый день происходят такие события. Поднимайтесь сразу, дорогая. Чай будет готов через полчаса… Миссис Бэйтс, поможете с пирогами? Вы печете их намного лучше меня».

«И нечему удивляться, потому что родилась я и воспитывалась в северной стране, и ни одной иностранке до сих пор не удавалось испечь нормальный пирог к чаю», — едко заявила леди, но великодушно направилась к столу.

Лиза опять склонилась к плите. Она стояла к нам спиной, и это был замечательный момент, чтобы сказать то, что нужно было вспомнить обязательно: «Бетси, благослови тебя Бог, поючие медовушки! Они не хуже, чем раньше!»

Лиза уронила противень и забормотала: «Извините, такая я нескладная, я ничего не испортила…»

«Не думаешь ли ты, — спросила сурово миссис Бэйтс, — что поючие медовушки пекутся по твоему поводу? Давай, топай к своему деду». Но кивок, сопровождающий тираду определенно значил — не бойся, иди, все будет хорошо.

Я оставила дверь на кухню открытой.

Было очевидно, что в душе миссис Бэйтс и ее мужа не возникло никаких сомнений по моему поводу, но настоящее испытание еще предстояло, и если возникнут какие-то вопросы, каждое движение в первый день приобретет огромную важность. Поэтому я оставила дверь открытой и чувствовала спиной, как Лиза с Бетси наблюдают за моим шествием по плитам пола, за тем, как я толкаю зеленую дверь в передний холл и без колебаний направляюсь направо до того, как дверь захлопнулась за спиной.

«Это очень простой дом, — говорила Лиза. — Построен в форме буквы L. В одном крыле — кухня, посудомоечная и то, что раньше было молочной. Но теперь масло и сыр делают в здании, поэтому там прачечная и гладильная. Покрытая зеленым сукном дверь отделяет кухонное крыло от основной части дома. Это не ферма, можно сказать, маленький помещичий дом. Построен около ста пятидесяти лет назад на фундаменте старого дома, который был разрушен. Изображение старого угрюмого квадратного дома есть в книге Бьюика «Нортумберленд». Новый — совсем другой, простой, но и грациозный тоже. Главный холл квадратный, почти как дополнительная комната… широкая лестница напротив главного входа… с одной стороны — гостиная, с другой — столовая, а за ней библиотека, ее используют как офис… спальня твоего дедушки — большая комната спереди, над гостиной…»

Когда зеленая дверь захлопнулась, я прислонилась к ней на секунду и позволила себе остановиться. С того момента, как я встретила Бэйтса на Вышке, не могло пройти больше трех четвертей часа, но я уже совершенно замучилась. Мне нужны были две — три минуты, чтобы собраться, прежде чем идти наверх…

Огляделась. Такой холл — редкость для фермерского дома. Дубовый паркетный пол, старый из резного дуба шкаф у стены, очень красивый. Несколько бухарских ковров на медового цвета дереве пола выглядели потрясающе. Простые стены цвета слоновой кости. Картина с букетом ноготков, копия гравюры Сарториуса, старая цветная карта, на которой обозначен Форрест Холл, в обведенном кружке с надписью Парк Форрест написано маленькими буквами «Вайтскар». Ниже карты на дубовом комоде стояли голубой кувшин и старинная медная молочница, отполированная до такой степени, что поверхность сияла, как шелк. В молочнице — букет голубых и красных садовых и желтых диких анютиных глазок.

Вайтскар, определенно, не пострадал под Лизиным управлением. Я заметила мимоходом, что Лиза неправа по поводу миссис Бэйтс — Бетси не питала к ней антипатии. Ее позиция вооруженного нейтралитета слабо напоминала пламенную симпатию, которую она выплеснула на меня. Кто угодно, способный содержать дом так, как Лиза, почти наверняка завоевал бы преданность миссис Бэйтс, да еще в сочетании с уважением, с которым жители Нортумберленда принимают «иностранцев».