Алехандро Ходоровский - Плотоядное томление пустоты

— Я не согласен с вами, досточтимые Посланники. Дело в том, что земля дрожит только для нас, но не для вас.

— Звуки не исчезли: волны шумят, собаки не прекращают лаять. Это вы оглохли!

— Нет. Вы ошибаетесь, уважаемые Посланники. Дело в том, что мир замолк только для нас. Мы отличаемся от вас.

— Никто не валил вас! Вы бросились наземь, а мы продолжали стоять!

— Нет и нет. Вы говорите неправду, сеньоры. Дело в том, что вы невесомы, в то время как мы испытываем воздействие силы тяжести.

— Вы ничего не понимаете! Обманываете самих себя!

— Нет, нет и нет! Суки, вы меня задолбали! Поглядите, козлы: они пусты! Это простая видимость! Вам нужно не быть, а казаться!

— Браво, делегат! Наконец-то вы заметили! Наконец-то кто-то понял, кто мы такие!

— О-о! Что я сказал? Как я мог? На коленях молю великолепнейших Посланников Ордена о прощении! Кошмарный промах!

От взрыва я совсем потерял голову! Но что такое? Автоматные очереди? Трое в масках кричат: «Бросайте оружие, собаки! Первому, кто пошевелится, вышибем мозги!» Спокойно, сеньоры: видите, мы подняли руки и положили оружие. Мы не оказываем сопротивления. Делайте с нами, что хотите, но умоляем — пощадите Посланников — их персоны священны. «Моя задница священна!» Кровь стучит у меня в висках: как можно так отвечать? Откуда вы взялись? В какой ночлежке родились? Бейте меня в живот прикладом, но не хватайте за лацканы высоких посланников и не трясите их так неистово. Совершенно не стоит называть их «дерьмовыми кровопийцами». Не стоит угрожать им со словами: «У вас есть все, а у нас нет ничего, так что мы разденем вас и вырвем кишки!» Эти нелюди — покарайте их, мой Генерал, ибо ведают, что творят, — осмелились сорвать драгоценные мантии с несчастных Посланников.

Странно. Сняв с нас мантии, нападающие застывают, как вкопанные. Те, кто вышел из шахты, опускают руки. Один из бандитов протирает себе глаза и орет: «Где, мать его за ноги, этот ублюдок?» Делегат щиплет себя за руку, пораженный: «Они исчезли. Генерал покарает нас. Вернитесь, уважаемые министры! Простите наши грехи! Сжальтесь!» Трое в масках бьют его по губам. «Заткни пасть, жирный тюлень! Эти трусы не сделались невидимыми, а просто сбежали, ублюдки! Срали мы на Генерала! Выключить телевизоры!» Когда экран гаснет, поднимается ветер. Потом он переходит в ураган. Нам жарко, но остальные дрожат, словно от арктического холода. Синие нападающие, постукивая зубами, из последних сил закутываются в наши мантии. Ветер немедленно стихает. Зажигаются экраны.

ВЫ ГОВОРИТЕ О ЖАЖДЕ В МИРЕ, ГДЕ ВСЕ ЕСТЬ ВОДА! ВЫ ДОЛЖНЫ СТАТЬ ЧЕРНЫМ СОСУДОМ, ВМЕЩАЮЩИМ ВСЕ МОИ СОЛНЦА!

Мы не понимаем ничего, все вокруг не видят нас. Подлый толстяк, смешно напрягаясь, поднимает с места свои двести кило и почтительно склоняется перед нападающими, словно это мы, — а между тем тысяча статистов изображает улыбку: «Досточтимые Посланники Ордена Священного Забвения, беззвучные взрывы вызвали у нас видения! Нам показалось, будто наглые бандиты лишили вас мантий, а затем вы исчезли. Чушь! Вот вы перед нами! Продолжаем праздник!» Нападающие ведут себя не как раньше: они кладут автоматы и отвечают на горячие овации вельможными жестами. «Да, возлюбленный наш народ, продолжаем праздник! Мы выполнили первую часть миссии, возложенной на нас Генералом: отдать долг уважения вдовам. Все получили награды. А теперь.» Толстяк, раздувшись, кажется, еще больше, истерически хлопает с радостным видом и прерывает говорящего: «.А теперь настает восхитительная вторая часть: утешение! На смену мертвому солдату идет живой! Следует набрать без промедления новых шахтеров! Сеньоры Посланники, видите этих могучих жеребцов? Они способны осеменить до тысячи женщин в сутки. А наши вдовы, самые плодовитые самки в округе, в течение девяти часов родят сыновей, вырастающих за ночь больше, чем обычный ребенок за год. Достаточно двух недель, чтобы в шахту спустилось новое поколение крепких горняков. Прекрасный пример! Но я все говорю и говорю, а щедрое лоно женщин заполняется жидкостью, раскаленной, словно лава. Патриотическое соитие! Музыка!» Слышится военный марш. Вдовы — рассерженное море — подымают юбки, показывая темное пятно между бедер. Посланники бросаются на них. Они действуют быстро, каждые три секунды переходя от тела к телу. Разгоряченные женщины испускают стоны. Мы, стоящие вблизи, в центре этой эйфории, начинаем пошатываться: земля корчится под ногами. Никто вроде бы не замечает. Буйство не стихает. Цепляясь друг за друга, чтобы не упасть, мы кричим: «Теперь уже точно! Земля содрогается! Птицы замолкают! Волны немеют! Ветер перестает свистеть! Собаки не могут исторгнуть из себя лай! Генерал теряет дар речи! Еще один беззвучный взрыв!» Раскинув ноги, в гневе оттого, что их прервали, вдовы ревут с плохо скрытой враждебностью. Толстяк, неистово взбадривая рукой свой крохотный конец, хлопает по задницам, показывая жестами, что действо должно идти по-прежнему. «Ничего страшного! Не поддавайтесь панике! Из Анд снова долетает эхо далеких голосов. Это звуковые миражи. Земля не содрогается. Волны, собаки и ветер поют. Генерал не потерял дар речи!»