Григорий Ряжский - Колония нескучного режима

Голос звучал вполне благодушно и приветливо.

— Не возражаю. — Сева постарался ответить в том же духе: спокойно, приветливо, с демонстрацией лёгкого равнодушия.

— Тогда вам следует сделать так…

Далее бесфамильный Владимир Леонидович подробно объяснил, как отыскать место назначенной встречи. А ещё через неделю Штерингас поднимался на лифте на седьмой этаж второго подъезда Дома на набережной, того самого, взгромоздившегося серым угловатым монстром через реку напротив Кремля.

Он постучал в дверь, как было предложено, а не позвонил, хотя звонок на двери имелся.

Если бы биолог Всеволод Штерингас знал, что в мае сорок пятого, на следующий день после победы и три последующих страшных дня в этой квартире отсиживался бывший подданный Великобритании, а ныне советский гражданин, пастух из подмосковной колонии Жижа Джон Ли Харпер, он чрезвычайно был бы таким обстоятельством удивлён. Равно как и не поверил бы тому, что перед этой самой дверью, в тысяча девятьсот пятьдесят пятом, постоял в ожидании и ушёл, не получив на свой звонок ответа от бесфамильного Евгения Сергеевича, житель той же подмосковной Жижи, художник Юлий Шварц, женатый на Ниццыной тётке, дочери того же самого Джона Ли Харпера.

Дверь открылась. На пороге стоял молодой, приятного вида мужчина в штатском. Он приветливо улыбнулся Севе и жестом руки пригласил его пройти. Сева поздоровался и прошёл в гостиную. Там его ждали. Владимир Леонидович поднялся из кресла и сделал пару шагов навстречу. Протянул руку для пожатия.

— Здравствуйте, Всеволод Львович, — одновременно он кивнул на вошедшего вслед за Севой молодого человека. — Это Антон Николаевич, младший лейтенант нашего Комитета. Мой помощник. Ну, а мне, надеюсь, представляться не надо, мы с вами предварительно уже имели беседу, по телефону. — Сева вежливо кивнул и опустился в кресло, на которое ему приглашающим жестом указал полковник. — Итак, уважаемый наш Всеволод Львович. Постараюсь не отнимать у вас много времени. Надеюсь, мы с вами, как люди разумные, быстро поймём друг друга, верно? — Сева вновь подтверждающе кивнул, давая понять, что к разговору готов. — Буду краток. Мы более чем наслышаны о вас как о первоклассном учёном, специалисте своего дела. Это же подтверждают результаты вашей недавней поездки в Лондон. — Он улыбнулся. — Вы ведь хотели бы и дальше ездить по миру, правильно?

— Само собой, — пожал плечами Сева, — конечно, хотел бы. Моя работа впрямую зависит от контактов с учёными из других институтов. Понимаете, генетика, такая штука… Она как бы развивается в параллель, отбирая лучшие результаты исследований и соединяя их в стройную теорию. Только так можно продвигаться с наибольшим эффектом, иначе что-то постоянно будет тормозить развитие, отвлекать на ненужное, второстепенное. Другими словами, придётся затрачивать себя на то, что уже пройдено. И дело не только в идеях, тут вопрос стоит гораздо шире. И проще. Ну, представьте себе, что вы архитектор, и вы строите дом. И в итоге хотите иметь ни на что не похожее сооружение. Но есть вещи, незыблемые для любого дома: он должен вас согревать, ограждать от дождя, снега, холода. Внутри должно быть уютно и комфортно для проживания. Нужно с минимальными затратами сил и времени подниматься на второй или даже третий этаж. Но при этом лестница не должна скрадывать пространство. А окна — давать достаточно света. Стены — не отсыревать и не трескаться. Фундамент — не перекашиваться с годами. Ну и так далее. Можно, конечно, пройти все стадии самостоятельно, набить шишек, но дом всё же будет стоять. Так или иначе. А можно изучить опыт других строителей и сосредоточиться лишь на главном, на архитектуре. При прочих равнозначных показателях. Что-то в этом роде… И, скажем, моя поездка в Лондон во многом способствовала тому, чтобы повысить продуктивность строительства такого дома.

— Очень интересно рассказали, — улыбнулся Владимир Леонидович. — Внятно и доходчиво. Без научной зауми. И я рад, что мы, кажется, друг друга понимаем. И потому перехожу к главному. О том, что вы летите в Хельсинки, мы уже, кажется, знаем оба, да? — Сева кивнул. — Так вот, Всеволод Львович, хочу, чтобы вы, так же как и я, и мои коллеги, отчетливо понимали, что в настоящее время и Советский Союз, и весь социалистический лагерь окружены врагами. Зарубежные разведцентры мира спят и видят, чтобы завербовать того, кто так или иначе связан с судьбами мира.

Сева удивлённо пожал плечами.