Владимир Орлов - Лягушки

— Александр Андреевич! — радостно воскликнула Роза. — Не ожидала. Быстро вы вернулись. Я-то думала, что вы надолго в Аягуз, а вы…

— Почему в Аягуз? — удивился Ковригин. — Ах, ну да, в Аягуз… Разве быстро?.. Ну да, Ну да… Вот забрал девушку…

— Племянницу, — подсказала консьержка.

— Да, племянницу, — кивнул Ковригин. — Двоюродную. Тётя доверила. У них в Аягузе с работой и учёбой, сами понимаете…

— Понимаю, понимаю… — завздыхала Роза. — И у моих в Стерлитамаке… И у меня там племянники…

А Хмелёва взяла и, сложив руки домиком, поклонилась консьержке.

"Дура, что ли? — в раздражении подумал Ковригин. — Да нет. Не дура. В свою игру продолжает играть. Но не знает московских правил. А может, и знает…"

— Наша тетя — китаянка, что ли? — будто бы удивилась Роза.

— Нет, — сказал Ковригин. — Наша тётя русская из Воткинска. А вот кто наш дядя, мне неведомо.

И Ковригин сердито взглянул на Хмелёву. А та стояла, очи раскосые потупив, смиренной послушницей.

— Эти китайцы нас теперь всякой дрянью снабжают, а цены — будто обувь из Милана, — заявила консьержка. Но тут же спохватилась: — Зато племянницу вашу можно будет пристроить в китайский ресторан. Или в японский. А то там вместо китаянок и японок либо бурятки, либо калмычки. Как зовут-то красавицу?

— Беатрис. Элеонора. Элеонора Беатрис. Чисто китайское имя, — сказал Ковригин. И чтобы заглушить этнические мотивы, быстро поинтересовался: — Меня кто-нибудь спрашивал?

— А как же, Александр Андреевич! — оживилась Роза. — Сестрица ваша беспокоилась.

— А чего ей беспокоиться? — будто бы удивился Ковригин.

— Вы у неё сейчас и спросите, — сказала Роза.

— То есть? — насторожился Ковригин.

— А то и есть, — сказала Роза. — Ключи от квартиры у неё имеются… Кстати, вас может ждать и сюрприз…

— Какой сюрприз?

— Ну, уж и не знаю какой… — пожала плечами консьержка. — Может, и не сюрприз… А это вот ваша почта за пять дней.

— За пять дней?

— А за сколько же? — удивилась Роза. — Вас, Александр Андреевич, не было только пять дней… Неполных…

— Разве? — задумался Ковригин. — И ведь верно… Спасибо, Роза… Беатрис! За мной и к лифту!

Звонить в собственную квартиру Ковригин не стал. Хотя, имея в виду обещанный консьержкой сюрприз, следовало бы проявить чувство такта и предупредить (о чём?) гипотетически присутствующего в квартире персонажа. Он был сердит. Сестрица беспокоилась! Ну, и не дорого было ему теперь её беспокойство. И всё же, опустив чемоданы на пол, он излишне долго и со звяканьем поворачивал ключи в дверных замках.

— Проходите, Лена, — пропустил Ковригин в своё жилище доставленную им в Москву путешественницу.

Сестрица Антонина в квартире действительно присутствовала.

К сюрпризу же можно было отнести нахождение рядом с ней и рядом с письменным столом Ковригина курс-дизайнерши Ирины, родственницы на барбарисовом киселе Натали Свиридовой.

Выслушивать вопросы или какие-либо реплики Ковригин не был расположен и сразу заявил:

— Познакомьтесь, это моя новая приятельница…

— Из Аягуза? — спросила Антонина.

— Тони, а по-моему, она из Манчжурии, — попыталась съехидничать курс-дизайнерша.

И сейчас же — руки домиком и поклон столичным дамам.

— Да хоть бы и из Манчжурии, — сказал Ковригин. — Так что, это моя новая приятельница Элеонора Беатрис…

— Хым, — подсказала новая приятельница. — Хым — моя фамилия!

— Хым! — расхохоталась подруга Ирина. — Это замечательно! Хым!

— Александр Андреевич, — сказала гостья, — мне бы надо умыться с дороги. Тем более что с вами желают переговорить важные для вас люди.

— Конечно, конечно, — сказал Ковригин. — Ванная слева от двери. В шкафчике можете найти свежие полотенца и халат. Что же касается важности для меня людей, то это моя сестра Антонина…

Что-либо сообщать о подруге Ирине Ковригин не посчитал нужным.

— Ты, что же, и ночевать здесь оставишь, — произнесла Антонина взволнованно, — эту…

— Эту манчжурскую замарашку, — продолжила подруга Ирина. — В чём ты сомневаешься, дарлинг Тони?

"Черт-те что! Прибить бы эту тощую кобылицу! — в возмущении подумал Ковригин. — И главное опять — дарлинг Тони! Как терпит это Антонина?.." А может, терпения никакого теперь от Антонины не требуется, напротив, она… оттого он, Ковригин, и злится?

— Извините, — сказал Ковригин, стараясь сдержать раздражение, — а кто вы, собственно, такая и что вы делаете в моей квартире?

— Помилуй, Саша, — растерялась Антонина. — Ты запамятовал. Ирина приезжала к нам на дачу. Вы разговаривали с ней. Она — племянница Свиридовой. Вспомни.