Максим Матковский - Секретное море

Алексей подумал: Не может быть.

Леонид сказал: Часто я ел хлеб на параше, сидишь, жуешь – кругом вонища, и хлеб тебе кажется таким вкусным!

Вот видишь, у меня шрам на переносице? Однажды ночью я заснул стоя в карауле и меня кто-то ударил в нос. Я проснулся – кровь из носа бежит, а вокруг – никого. Зима. Холодина страшная. Нос сломан, кровь черными тяжелыми каплями на снег падает.

После школы Алексей понял, что никогда не повзрослеет, не найдет любимую женщину и будет плыть бревном вниз по реке отчаяния.

После школы Алексею пришло много повесток. Несколько раз люди из военкомата приходили к Алексею домой.

Мама отвечала, что Алексей сбежал из дому в другой город и ничего о судьбе его не знает.

Алексей косил от армии.

По двору общежития часто кружил «бобик» из военкомата. Военные забирали парней прямо с улицы.

Многим парням было абсолютно наплевать, что с ними произойдет, и они воспринимали службу в армии как очередную глупую неизбежность.

Один приятель Алексея сказал, что прошел в военкомате медкомиссию и будет служить в армии.

Алексей рассказал приятелю истории, поведанные Леонидом.

Приятель сказал: Даже и не знаю. Моя жизнь в общежитии кажется еще хуже.

Алексей проснулся в семь утра и пошел к военкомату поглазеть, как ребят провожают родители, девушки и знакомые.

Ребята толпились у входа в военкомат. Матери плакали, девушки целовали ребят в губы и клялись в верности. Пьяные приятели много шутили и много курили.

Возле автобуса громко зевал пузатый майор в мятой форме.

Ребята залезли в автобус.

Они были просто детьми.

Их сонные лица напоминали бледные пуговицы, зачем-то пришитые к шерсти медведя-людоеда.

Алексей хотел выйти из кустов и крикнуть им: Бегите, пока не поздно, спасайтесь!

Но старенький автобус тронулся, махнув на прощание черным хвостом дыма из выхлопной трубы.

Однажды Алексей встретил в гастрономе «Вкусненький» своего одноклассника. Одноклассник предложил Алексею выпить пива.

Алексей и одноклассник купили пиво и уселись на ржавой трубе под окнами общежития.

Кто-то в общежитии играл на пианино.

Это была прекрасная музыка.

Но жители общежития боялись признаться, что музыка нравится им, и поэтому говорили: Какая-то сволочь шумит! Вот бы найти и набить морду!

Пианист – хуже снайпера.

Алексей тоже боялся признаться, что ему нравится музыка, поэтому спросил одноклассника: Интересно, в какой комнате он играет? Я бы ему пальцы переломал.

Одноклассник тоже боялся признаться, что ему нравится музыка, поэтому ответил: Не знаю. Я бы этого музыканта ногами избил.

Они медленно пили ледяное пиво, нежились в теплых лучах уходящего лета и слушали музыку, чуть прикрыв глаза от наслаждения.

Когда на пианино перестали играть, к ним подошел сосед – отец мальчика Вани, крупный волосатый мужчина без майки.

Он работал бульдозеристом.

От него пахло пожарищем церквей и детдомов.

Его тело было усеяно татуировками. Он выглядел очень рассерженным и в руках держал разводной гаечный ключ.

Сосед спросил их: Ребята, вы не знаете, в какой комнате пианист сидит?!

Отец Вани грозно потряс разводным гаечным ключом.

Ребята ответили: Не знаем.

Отец Вани сказал: Я бы с удовольствием ему башку проломил.

Отец Вани начал орать под окнами общежития: Эй, пианист! Пианист! Покажись! Выходи, пианист!

Ребята подумали: Ведь ему тоже нравится музыка.

Одноклассник предложил Алексею работу.

У одноклассника с отцом был собственный бизнес – установка спутниковых тарелок.

Алексей согласился.

Отец и одноклассник взяли Алексея в свой бизнес.

Работа казалась Алексею утомительной и неинтересной. Безделье же казалось Алексею прекрасным.

Одноклассник, его отец и Алексей устанавливали спутниковые тарелки на крышах высоток, в роскошных загородных особняках и в цыганских та борах.

Где они их только не устанавливали.

Алексей обзавелся пачкой визиток.

Перед сном Алексей разбрасывал визитки по кровати, рассматривал их и думал: Надо же, мое имя напечатали на бумаге. Как это странно, неужели я стал полезным членом общества?

Алексею звонили разные люди, но все они требовали одного: как можно дешевле.

Люди торговались, возмущались и вопрошали: Почему так дорого? За такую цену должны показывать все каналы мира. За такую сумму вы должны показывать нам кино, которое мы сняли у себя в голове.