Лидия Ульянова - Здесь и сейчас

Конечно, нужна. Мне нужна была его помощь, его присутствие рядом, его оглушительный смех и независимая бесшабашность, его крепкий локоть, на который можно опереться, его одурманивающие поцелуи, его…

Ох, нет! Я столько лет жила без этих ненужных чувств, без этих мешающих спокойному течению жизни эмоций. Меня закрутит, как в водовороте, а он останется на берегу и будет спокойно смотреть за тем, как я тону….

— Что вы, нет нужды что-то отменять из-за меня. Со мной все в порядке, просто слишком много впечатлений. — Я постаралась сказать это убедительно.

— Ладно. — Он вздохнул. — Тогда давайте хотя бы выпьем вместе кофе, сейчас будет кофе-брейк. А потом я избавлю вас от своей невыносимой персоны.

Я вновь осталась одна, терзаемая сомнениями: а не нужно ли было согласиться на его предложение? Впрочем, мне было и без этого о чем подумать. До шести вечера я должна была сделать еще одно важное дело. Я собиралась съездить туда, где Вера прожила свою сознательную жизнь. Там я могла что-либо новое узнать. Ведь должны были остаться и другие члены семьи Арихиных. Я не собиралась сразу заходить в дом — я точно знала, что всегда можно поговорить с пожилыми женщинами, которые часами коротают время у подъезда на скамейке. Это такой своеобразный клуб русских пожилых женщин, который называется забавным словом «лавочка».

Я вернулась в номер и переоделась для прогулки по морозу. Выйдя на улицу, взяла такси и назвала адрес в надежде, что улица не сменила названия. Таксист, не удивившись, кивнул головой, и я посчитала это хорошим знаком.

Унылый район, застроенный бесконечным множеством одинаковых пятиэтажных домиков, показался мне безликим и депрессивным. Горы снега здесь были еще выше, а тротуары совсем не чищены. Трудно поверить, что Марина Арихина могла быть на седьмом небе от счастья, получив жилье в этом месте и в таком доме. Даже спустя тридцать лет район так и остался окраиной.

Несмотря на сильно подросшие деревья и натыканные на свободных местах новые многоэтажки, место, виденное не раз на сеансах Маркуса Шульца, я определила практически безошибочно.

Холод и ветер не пугали старушек, они, на мое везение, нахохлившимися птицами сидели во дворе. Ничего не изменилось, если не считать того, что скамейки были новыми, выкрашенными в ядовито-голубой цвет, а женщины сменили темные драповые пальто с мехом на брюки и куртки оттенком порадужней.

Навстречу мне попался шедший от подъезда пожилой мужчина, вида помятого и неопрятного, он нес тяжелую сумку, в которой что-то оптимистично позвякивало.

Я мялась в отдалении, пытаясь придумать повод подойти и начать разговор, пока со скамейки меня не окликнули:

— Что потеряла, милая? Подходи, подскажем.

Голос приветливый, пусть и бесцеремонный. Я не стала привередничать, обрадовалась и подошла.

— Здравствуйте. Скажите, в этом доме жила раньше семья Арихиных…

— Было дело, жила семья. Жила, да вся почти вышла. А тебе кто нужен?

— Даже не знаю. А кого можно видеть?

— Так вон Любомирка мимо тебя прошел. Что, не признала? Ты ему кем будешь? У него вроде таких приличных знакомых нету.

Как? Проковылявший мимо старик — Любомир Арихин? Так ему пятьдесят лет всего должно быть, если я ничего не путаю. Он почти как доктор Амелунг, лет на пять-семь только постарше.

— Так кто сама-то? — проявляла любопытную настойчивость самая полная и величавая из женщин. — Риелтор, что ли?

— Кто? — не поняла я.

— Ну тот, который квартиры у одиноких обманом отбирает. Если так, то иди лучше подобру-поздорову, — сурово отозвалась другая, сухонькая и язвительная. Я видела ее раньше, во сне, только тогда она была в самом расцвете, лет тридцати с хвостиком. Она работала в парикмахерской и слыла самой большой модницей в доме. Как сейчас помню, что звали ее Лилькой.

— Нет, я их родственница, дальняя.

— А что, если родственница, то не знаешь, что все померли давно? От всей семьи Любомир да Верочка остались.

Вот оно! Не зря я проделала дальний путь на другой конец города — разговорчивые соседки безоговорочно подтвердили, что Вера жива. Как это могло случиться, для меня по-прежнему оставалось загадкой. Раз уж такое происходит, оставалось принять за аксиому, что не существует меня…

А где же все остальные? Понятно, что Кира вряд ли дожила до сегодняшнего дня, Марина с Николаем тоже разменяли восьмой десяток, но Надя? Надежда осуществила свою мечту и уехала в Канаду?

— Нет, я не знала. Я приехала издалека…