Дмитрий Липскеров - Последний сон разума

– А вы – полковник. Сами и займитесь этим!

К вечеру Анна Карловна сидела возле трех кроватей мужа и капала слезами на его лицо.

– Я стану знаменитым! – утешал жену Володя Синичкин. – Меня будут показывать в новостях и деньги заплатят. Я куплю тебе шубу!

От этой меховой ласки Анна Карловна закапала еще обильнее и в который раз убедилась, что ее жизнь совсем не несчастлива, а наоборот, временами доставляет минуты наивысшего наслаждения, высочайшего единения со своей половиной.

Она стала целовать Володечкино лицо, ласкать ладонями грудь, отчего капитан почувствовал возбуждение, но лишь верхней частью тела, и задышал паровозом, чем вывел соседа по палате из себя окончательно.

– Не велено сюда женщин пускать! – заговорил он в голос. – У меня слоновье яйцо! Оно начинает болеть от женщин!

– Вы кто по званию? – поинтересовался Синичкин.

– А какая разница?

– Отвеча-а-ать! – вдруг скомандовал обладатель гиннессовских ляжек.

– Ну старший сержант, – неохотно ответил сосед.

– Молчать, когда капитан разговаривает! Или субординацию забыл? Я тебе живо напомню, лимита! Будешь палкой гаишной махать до скончания века!

– Виноват, господин капитан!

Сержант вскочил с кровати, придерживая левой рукой свое слоновье яйцо, которое поразило Анну Карловну небывалыми размерами, а правой отдавая честь.

– Вольно! – расслабился Синичкин и стал отвечать на поцелуи жены со страстью…

Вечером участковому стало плохо. У него заболели ноги, да так сильно, что он принялся стонать на всю палату.

– Горят ноги! – мучился он. – Горят нестерпимо!

Соседи по палате вызвали ассистента, дежурившего ночью, и тот, потрогав ладонью ляжки пациента, убедился в их огненном жаре. Ощущение было такое, как будто он прикоснулся к горячему чайнику.

– Отвезите меня в карьер! – вдруг попросил Синичкин. – Хочу ноги в воду сунуть!

Ассистент ничего не ответил на эту просьбу, но как поступить не знал, ибо все его познания в медицине говорили о том, что такой температуры в теле быть не может.

– Ну пожалуйста! – молил капитан. – Я суну ноги в воду, и они престанут болеть! Пожалуйста!..

Ах, как все это странно, – подумал ассистент.

– Отвезите, отвезите! – твердил участковый.

Может, ноги в ванну холодную поместить? – подумал ассистент, но тут же понял, что ни одна ванна не вместит столь чудовищных образований.

– В карьер!

– Да отвезите вы его куда он просит! – поддержали соседи по палате. – Человеку, может, недолго осталось!

А почему нет? – сам себе удивился ассистент и отправился готовить автомобиль «скорой помощи».

Шестеро санитаров поместили громадное тело Синичкина в реанимобиль, так как в обыкновенный его ноги не влезали, и больничный водитель направил машину к району, называющемуся в простонародье Пустырками.

Во время поездки что-то происходило с Синичкиным. Все его тело сотрясал озноб, а в ногах происходили какие-то процессы, заставляющие его мутнеть мозгами и чувствовать позывы тошноты. Единственное, что удерживало сознание участкового на поверхности бытия, это предвкушение того, как он опустит свои изуродованные конечности в мерзлую воду карьера. Сия фантазия приносила ему облегчение, и он то и дело спрашивал водителя: как далеко еще ехать?..

Что я делаю? – поражался себе ассистент.

Процедура выгрузки походила на процедуру загрузки. Только сейчас ноги Синичкина не заворачивали в одеяла, а, наоборот, освобождали от них. Затем его перенесли на рыболовные мостки и усадили, придерживая ножищи и осторожно опуская их в воду.

– Ах! – воскликнул Синичкин, и когда ноги ушли под воду до самого основания, глаза его закатились в экстазе, заворчало в желудке блуждающими газами, а затем участковый вскинул руки к небесам и почему-то стал похож на рожающую женщину.

– Что я делаю? – еще раз спросил себя ассистент и в волнении закурил.

– Ах! – вновь вскричал Синичкин, когда почувствовал, что пластырь, закупоривавший место, откуда брали ткань на биопсию, оторвался и что-то стало выбираться из его дырявой ноги, отчаянно прорываясь сквозь рану всем тельцем.

Володя открыл глаза, и на мгновение ему показалось, что видит он экзотическую рыбку с бензиновым хвостиком, плавно уходящую на глубину.

– Ах! – в восторге прошептал участковый и потерял сознание.

Бессознанным его отвезли обратно в госпиталь, где он проспал сном праведника целый день, а когда проснулся, то рьяно отрицал свое желание накануне посетить карьер.