Любая деятельность, любые изменения рассматривались только с точки зрения укрепления абсолютизма и в его рамках. И критика допускалась! — но только с конечной целью укрепления абсолютизма и в его рамках. И с недостатками и пороками можно и должно бороться, с бедностью и воровством — но только с целью укрепления абсолютизма и в его рамках!
Про Пушкина хотите? Про Пушкина мы все знаем. А Александр Сергеевич — образ светлый, воплощение добра в нашей культуре. В том же 1826 сентябре царь поручает ему составить записку «О народном образовании», что Пушкин и пишет. Читайте — она опубликована, в Сети! «Недостаток просвещения и нравственности вовлек многих молодых людей в преступные заблуждения»! Это — о декабристах! Либеральные идеи Европы, воспринятые в походах 1813–14 годов, всему виной, влияние чужеземного идеологизма! (Это — дословно!) Пушкин цитирует манифест Николая: праздность ума всему виной. Больше внимание просвещению, усовершенствовать его — и тогда друзья и братья декабристов поймут, как они были преступно неправы.
Николай остался доволен. А другу Алексею Вульфу Пушкин писал: нельзя же упустить такой случай сделать добро.
Со школы помните? — пушкинский рисунок виселицы с пятью повешенными и рядом слова: «И я бы мог…» Ну так это неполная редакция, это написан второй вариант строчки, неполной, а в первый раз написано: «И я бы мог, как шут…» Пушкиноведы до сих пор спорят, как это понимать.
Братцы мои, да у Пушкина есть так называемый «николаевский цикл» — девять стихотворений, так или иначе посвященные Государю.
Его я просто полюбил:
Он бодро, честно правит нами,
Россию вдруг он оживил
Войной, надеждою, трудами…
(«
Друзьям »)
…В надежде славы и добра
Гляжу вперед я без боязни…
…Во всем будь пращуру подобен:
Как он, неутомим и тверд,
И памятью, как он, незлобен.
(«
Стансы »)
Иль русского царя уже бессильно слово?
Иль нам с Европой спорить ново?
Иль русский от побед отвык?
(«
Клеветникам России »)
Ну и так далее. Придворный поэт. Получает по приписанности своей к Иностранной коллегии 5 000 рублей в год жалованья, к нему квартирные и дровяные — это оклад жалованья заместителя губернатора, выше генерала командира корпуса. И выплата эта идет не по Коллегии, а из императорского фонда! Перед смертью Пушкин говорит: «Передайте государю, что был бы весь его». Николай платит долги поэта — около 150 000 тысяч золотом (ну, кутил, в карты играл, это не важно), выкупает заложенное его отцовское имение, обеспечивает семью и образование детей большой пенсией, издает за государственный счет собрание сочинений Пушкина, весь доход — в пользу семьи.
Бенкендорф докладывает: «Пушкин в Английском клубе говорил с восторгом о Вашем Величестве и заставил всех пить за Ваше здоровье».
На Пушкина начинают писать эпиграммы: и ты, Брут, продался большевикам! Пушкин отругивается и объясняет: это искренне, Николай хорош, о пользе России думать надобно и т. п.
Господа, это, простите ради бога, охрененно интересная история, важнейшая все, принципиальная, — и мы уже добираемся до сути, до глубины, до самой до кащеевой иглы нашей истории русской литературы и вообще русской многострадальной истории — которая есть исток многострадального настоящего и залог многострадального будущего.
Да, так «прогрессивно мыслящая» часть общества стала Пушкина презирать, поливать и сочинять типа:
Я прежде вольность проповедал,
Царей с народом звал на суд
Но только царских щей отведал —
И стал придворный лизоблюд.
И пошли слухи, что Пушкин — платный агент правительства. И пошли доносы царю, что Пушкин — грешен и неблагонадежен, Николай не обращал внимания.
То-есть, то-есть, то-есть! Изменение публичных политических воззрений, перемена в изложении мировоззрения после 14 декабря 1825 и воцарения Николая — у Пушкина и Булгарина абсолютно одинакова! Никаких принципиальных отличий! Сила солому ломит, против лома нет приема, хочешь жить в России — так за ее законы не выпрыгнешь, а Николай заборы сразу поставил прямые и высокие, и чтоб не прыгали следил зорко. Хочешь свободы? — с друзьями на кухне разговаривай, с женой под одеялом! Хочешь печататься — о самодержавии хорошо или хоть терпимо. Хочешь какой-либо карьеры — знай, где сказать похвальное слово хоть царю, хоть Марксу, хоть родной партии! Все. Тебе огласили весь список.
И вот Булгарину-то за его обзоры русской литературы, и шире — культуры, и соображения по разным общественным и политическим моментам — именно соображения! мнения! — никто отдельно и специально не платил. Хватит с него и того, что его «Северной пчеле» единственной из частных неофициальных газет дозволено печатать политические новости.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу