Дмитрий Леонтьев - Охотники за удачей

— Я знаю, о чем ты хочешь поговорить, — он посмотрел на нее так, что она поняла всю беспочвенность своих надежд.

И она поняла что тот, другой Врублевский действительно умер. Вернее, стал невидимым, оставаясь в ее прошлом. Он по-прежнему любил ее, замерев на том рубеже и ничуть не изменившись с тех пор. Но вот вернуть его из прошлого в реальность было уже невозможно. Тот Врублевский навсегда остался рядом с ней, храня ее и согревая сознанием того, что тебя любили больше жизни. А сейчас перед ней сидел совершенно другой человек. Человек, занимающийся обеспечением своего будущего, человек, во что бы то ни стало стремившийся получить свой кусок «сладкого пирога» от жизни. И все, что мешало его получить, он игнорировал или устранял. Человек без прошлого.

— Но… может быть… Ведь теперь все иначе, — безнадежно сказала она, — Теперь ты другой, и я другая… Я все понимаю… И мне не хватает тебя…

— Не меня, а того Врублевского, — поправил он. — В настоящий момент вряд ли я тебя заинтересую. Я бандит, который живет одним днем и не может позволить себе такую роскошь, как семья, любовь и прочие «слюньки-сопельки». Это предполагает день завтрашний, а у меня есть только сегодня… Хочешь, я в утешение подарю тебе ночь любви? Сексу я научился во всех его проявлениях и подвидах. Ты будешь довольна. Говорят, я настоящий мастер этого дела.

— Зачем ты так?.. Я понимаю, что ты сейчас обо мне думаешь. Когда-то погналась за деньгами, бросив нищего офицера, а теперь, когда этот офицер разбогател, а ее мечты рухнули, пытается реанимировать старое чувство… Поверь, Володя: это не так. Почему вы, мужики, думаете, что женщины интересуются только деньгами?

— Не только, — согласился Врублевский. — Это условие обязательное, но не единственное… Ах, если бы они довольствовались хотя бы «только деньгами»…

— Ты не уважаешь женщин.

— Я их слишком хорошо для этого знаю… Впрочем, нет. Есть три женщины, которых я уважаю вполне искренне. Дева Мария, Маргарет Митчелл и моя мать… Не расстраивайся. Время лечит любые раны. Поверь мне — это все останется позади, будет новый день, и неприятности забудутся. Бывают такие дни, когда кажется, что все кончено, но проходит время- Раны затягиваются, и остаются только малюсенькие, неприметные шрамы.

— Не у всех, — возразила она. — У таких, как ты, может быть. Но я слабее. И не надо мне мстить, Врублевский. Неужели так сложно простить?

— Я простил тебя, — равнодушно отозвался он. — И я не мщу тебе. Зачем?

— Действительно, зачем?.. Зачем мстить, зачем прощать… Но зачем тогда было подходить ко мне? Я не знала, что ты в этом городе… Хотя очень надеялась встретить тебя… Встретила…

— Женщины сильнее мужчин, — сказал он, игнорируя ее вопрос. — Сильнее и практичней. Ты вылечишься от своей депрессии еще до окончания этого турне. Ты красивая женщина, у тебя отличные перспективы, много поклонников… И наверняка среди них есть богатые и влиятельные. Ты еще будешь богаче меня…

— Дурак ты, Врублевский! — с чувством сказала она. — Хочешь казаться подлецом, а на деле всего лишь дурак… Ты зациклился на этих деньгах. Мне нужно совсем не это…

— Я тебе что-нибудь должен? — грубо спросил он. — Я обязан что-нибудь делать или говорить? Ты начинаешь требовать что-то непонятное, и я даже не знаю, что отвечать… Что ты хочешь от меня?

— Ничего, — сказала она и поднялась из-за стола. — Ничего… Извини меня… До свидания…

«Ну и сволочь же ты, Врублевский! — с острой тоской подумал он, наблюдая, как девушка выходит из бара и гардеробщик услужливо открывает перед ней дверцу ожидавшего лимузина, — Какая же ты редкая, уникальная, пакостная сволочь… Ей ведь действительно невыносимо тяжело сейчас, а ты… Ты словно раненого ударил. Мог бы вообще не подходить, и все было бы проще… Но мне очень хотелось ее еще раз увидеть, поговорить с ней, почувствовать запах ее волос… Как тогда, раньше… Ты дал слабинку, Врублевский. И эта «слабинка» стоила ей очень дорого. Ты уже привык исправлять свои ошибки за чужой счет. Все за чужой счет: богатство, власть, благополучие, удовольствия и даже память… Держись, девочка, — мысленно пожелал он ей. — Сейчас я никак не могу остаться с тобой. Даже зная, как тебе тяжело… Я — бандит, и наши отношения могут ударить по тебе, разрушив то последнее, что ты имеешь. Сейчас меня могут убить, покалечить, посадить… Зачем я тебе буду нужен такой?.. А я обязан дойти до конца. Любой ценой, несмотря ни на что. Это такая игра, в которой не бывает остановок по требованию. Либо ты выигрываешь, либо проигрываешь, среднего не дано. А вот когда я выиграю… Я найду тебя, девочка. Найду и отниму у всего мира. Я сумею вымолить у тебя прощение. И ты поймешь, ты обязательно поймешь меня, пусть и не сразу. И вот тогда у нас все получится. Между нами больше не будет несвоевременности… А пока — держись, хорошая моя. Держись, все у нас будет правильно. Вот увидишь».